Шрифт:
— Ты куда поплыл, в ночное время?!
— Никуда я не плыл, здесь стоял.
— Осень, ночь, один-одинешенек. Удивительное дело! Одевайся скорее, не простудись.
И он отошел от Исмаила. Вскоре Исмаил догнал его. Голова его еще была мокрой. Вода капала с висков и подбородка. Мирза Манаф искоса посмотрел на него и сказал:
— Одного Мирзы Малика для нашего рода достаточно, не приведи Бог тебе вторым стать!
— Нет, у меня ничего такого на уме не было. Просто хотел искупаться.
— Искупаться или броситься в море? [10]
Мирза Манаф рассмеялся.
— И то, и другое, — ответил Исмаил. — Я хотел броситься в море, но не смог, испугался.
— Дело в том, что море жизни отличается от этого моря, и разница большая!
Они вновь вернулись в кофейню. Чай на этот раз был совсем по-другому горячим и вкусным. Он опьянил Исмаила. Ночь он провел в том самом продолговатом помещении на втором этаже, где спал и Мирза Манаф, и еще несколько рыбаков. Исмаил слишком устал и слишком быстро заснул, чтобы чувствовать запах пота, грязных носков и несвежего белья. Его сон наполняли волны и рев моря, и знакомые глаза смотрели на него из-за шелковой лунной завесы.
10
«Броситься в море» — персидское выражение, означающее «рискнуть, поставить на карту все».
Голоса заставили его открыть глаза. Оранжевый свет нескольких лампочек освещал комнату. Рыбаки входили и выходили. Мирза Манаф, в рыбацкой одежде, подошел к нему и сказал:
— Ключ вот здесь. Как встанешь, иди в кофейню позавтракай, мы вернемся в то же время, что вчера.
Исмаил сел в постели и сказал:
— Если можно, я сегодня вас больше не буду обременять, уеду.
— Как? Вчера только приехал!
— Завтра на работу, я же не в отпуске.
— Остался бы, мы бы хорошо время провели. Тут много на что можно посмотреть.
— В другой раз приеду, на несколько дней.
— Ну, как знаешь. Большой привет матери передавай.
Мирза Манаф, уходящий последним, погасил свет в комнате. Его шаги слились со скрипом ветхой деревянной лестницы. И вскоре все звуки стихли, доносился только шум прибоя за дюнами. Исмаил вновь растянулся в постели и закрыл глаза. Воздух в комнате стал свежее. Он дышал спокойно. Лежа с закрытыми глазами, он представлял себе, как рыбаки завтракают и идут от кафе к берегу, фонарями и карманными фонариками освещая свой путь через дюны. От моря доносилась какая-то грустная песнь, похожая на траурный напев панихиды или на колыбельную…
Исмаилом овладел здоровый сон. Он был теплым, глубоким и приятным, сопровождался запахом горящих в печи дров, криками чаек и шумом морских волн.
…В кофейне было как вчера: пол выметен, влажен, и солнечно. Исмаил сел и заказал завтрак. На краю стола несколько мух задними лапками терли себе крылья. Молодой рабочий, сегодня — в аккуратной, стильной одежде, сидел на вчерашнем месте и смотрел на улицу. Позавтракав, Исмаил подошел к стойке, чтобы расплатиться. Хозяин кофейни денег не взял:
— Ступай себе, уплачено, Мирза Манаф шкуру с меня снимет.
Молодой рабочий все так же не сводил глаз с дверей. Исмаил вышел на улицу и встал на обочине, ожидая мини-автобус или автобус. Проносились машины, и ветер от них бил ему в лицо. Наконец — автобус, из окна которого чуть ли не по пояс высунулся помощник водителя.
— Куда тебе?
— В Тегеран!
— Садись!
Автобус остановился чуть дальше, на песчаной обочине. Исмаил бегом догнал его, впрыгнул в дверь, открытую помощником. В задней части автобуса сел на одно из свободных мест. Оглянулся на морской берег.
Кони, как и вчера, гонялись друг за другом на дюнах. Ветер раздувал их длинные гривы, придавая им гордый, былинный вид. Исмаил не отрывал от них глаз, пока они не скрылись из вида.
Глава 7
Когда Исмаил был официально зачислен штатным работником банка, этому больше всего обрадовались два человека: его мать и Али-Индус. Мать пожертвовала на сорок свечей в местной мечети, а Али однажды вечером, после окончания сериала о Мораде-молниеносном, выставил друзьям Исмаила бесплатный лимонад. Длинный Байрам, после того, как схватил за горлышко бутылку и залпом выпил ее, отдуваясь, спросил:
— Это по какому случаю было?
Али-Индус улыбнулся своей всегдашней улыбкой и сказал тоном человека, сообщающего о свадьбе своего сына:
— Эти напитки — в честь Исмаила, который сегодня официально стал банковским служащим.
Раздались возгласы поздравлений. Ильяс сказал:
— С благодарностью господину Али-Индусу и дорогому нашему Исмаилу я заявляю, что от нас лимонадом не отделаешься!
Сабах, вполголоса напевавший какую-то мелодию, подтвердил:
— Да, этим лимонадом не отделаешься.