Они погрузились в светские сплетни, и мистер Пириод быстро оттаял. Разговор доставлял ему большое удовольствие, но он не хотел оставаться до прихода «охотников за сокровищами». Посмотрев на часы и увидев, что уже одиннадцать, мистер Пириод спросил, нельзя ли вызвать по телефону «катафалк».

— В этом нет необходимости. Возле дома стоит моя машина, я с удовольствием вас подвезу. Не спорьте, Пи Пи, мне и правда будет приятно. Заодно проедусь по поселку и проверю, как идет охота. Кстати, одна из подсказок Бимбо ведет к вашей канаве. Там написано: «Путь страданий и забот вас только в яму приведет». Бедняжка, из него неважный поэт, но, по-моему, это его лучшая работа. Пойдемте, дорогой. Я вижу, что вам не терпится удрать отсюда раньше, чем пронырливый Лео и его подружка принесут домой главный приз.

Они вышли из дома и направились к машине Дезире. Мистер Пириод был немного обеспокоен количеством выпитого ею бренди, но леди Бантлинг вела машину безупречно, и всю дорогу они говорили о мистере Картелле. В Литтл-Кодлинге Дезире свернула на Грин-лейн. Разрытая канава была обозначена красным фонарем. На противоположной стороне посреди травы стоял спортивный автомобиль.

— Насчет Энди, — сказала Дезире, дав пронзительный гудок. — Кажется, он собирается влюбиться в вашу секретаршу.

— Как? Так скоро!

— Только собирается. Но зато по уши. Кстати, мне она тоже нравится.

— Замечательно! Она прекрасная девушка. Я очень ею доволен.

— Скажите, Пи Пи, — спросила Дезире, когда они уже были возле дома, — Гарольд еще вас чем-то расстроил, не так ли?

Наступило молчание.

— Можете не говорить, если не хотите.

— Для меня это болезненная тема, — натужно произнес мистер Пириод. — Он мне кое-что сказал. Разумеется, человек не должен позволять себе расстраиваться из-за таких вещей, но… Нет, дорогая Дезире, я не стану вам этим докучать. Все в порядке. Забудем об этом.

— Хорошо. — Она нажала на тормоз.

Мистер Пириод не сразу вышел из машины. Он произнес еще одну небольшую речь, поблагодарив за гостеприимство, и после многочисленных обиняков и смущенных вздохов робко намекнул на траур.

— Я ничего не говорил, потому что чувствовал, что вы этого не хотите. Но я боюсь, что вы могли подумать… то есть я хочу, чтобы вы знали… — Мистер Пириод махнул рукой и замолчал.

— Вы имеете в виду Ормсбери? — спросила она напрямик.

Мистер Пириод пробурчал что-то утвердительное.

— Вы ничего об этом не сказали, — добавил он. — И естественно…

— Иногда горе слишком велико, — произнесла Дезире ничего не выражавшим голосом, — чтобы его можно было передать словами.

Мистер Пириод промычал нечто сочувственное, поцеловал ей руку и удалился.

Он прошел через боковые воротца сада. В свете включенных фар она видела, как ее спутник неуклюже перебирался по перекинутым через канаву мосткам. Наконец он благополучно добрался до дома, и Дезире уже хотела отъехать, как вдруг заметила в верхнем окне чей-то силуэт. Она заглушила мотор и вышла из машины.

Победители вернулись около полуночи и продемонстрировали свой приз — огромную бутыль шампанского. Это и правда оказались Моппет и Леонард: оба все время улыбались, но почему-то избегали при этом смотреть друг на друга. Яркий наряд Леонарда бил в глаза массивными запонками, широкими лацканами и гигантским галстуком цвета спелой сливы.

Посмотрев на него с отвращением, Бимбо угостил их выпивкой и поставил пластинку с джазом.

Леонард с умопомрачительным изяществом предложил руку Дезире. Он прекрасно танцевал. «Даже чересчур, — вспоминала она потом. — Ни дать ни взять роскошный жиголо. И разило от него примерно так же: меня чуть с ног не сшибло. Я была в восторге».

Бимбо волей-неволей пришлось составить пару для Моппет, которая подошла к нему с деловым видом. Их развлечения прервало появление остальных «охотников», в том числе Николя и Эндрю, которые вернулись последними и, кажется, остались очень довольны прогулкой.

У Дезире был талант к устройству вечеринок. Иногда они начинались вполне прилично, а кончались эпатажно; порой сохраняли приличие от начала до конца, а очень часто вообще не вписывались ни в какие рамки. Именно последние доставили ей скандальную славу. Но на этот раз все проходило весело и благопристойно: возможно, благодаря Эндрю, который заявил, что хотел бы видеть вечер именно таким.

Все гости увлеченно танцевали, и на часах было четверть второго, когда веселье внезапно прервалось. Бимбо стал менять пластинки, поэтому все хорошо услышали, как где-то в подъездной аллее дралась целая стая собак. Остервенелый лай и злобное рычание, прерываемые душераздирающим визгом, заглушали все остальные звуки.

Дезире равнодушно заметила:

— Собачья свадьба. — И вдруг спохватилась: — Бимбо! Наши псы! Они вырвались!

Бимбо выругался, отдернул шторы и выскочил через балконную дверь на террасу. За ним последовали Эндрю, Дезире и большая часть мужчин.