— Что именно?

Старшина вытер руки о тряпку.

— Сперва я увидел трубу, всю в грязи, а рядом — электрический фонарик.

— Он принадлежал покойному, — вставил Уильямс. — Слуга его узнал, и я решил оставить все на месте.

— Хорошо. А потом? — обратился Аллейн к старшине.

— Короче, я все это увидел и — сейчас как вспомнишь, даже как-то чудно становится — хотел уже поднять шум из-за трубы, но вдруг смотрю, там еще что-то лежит. Торчат наружу, а сами наполовину в жиже. Я про его ноги. И все как будто не по-настоящему. Я и говорю парням: «Эй, а это что такое?» Смешно! Я ведь сразу понял, что это.

— Понимаю.

— Потом мы взяли грузовик и достали из траншеи трубу и доски. Вытянули краном. Доски там и лежат, где мы их бросили. Трубу мы тоже с него сняли и оттащили в другой конец. Тогда все лучше стало видно. Парень завяз. Утонул в грязи под собственным весом. Я-то сразу понял, что он покойник. Уже по затылку было ясно. Но… — Старшина недовольно покосился на Райкса. — В общем, мне плевать, кто что говорит, но нельзя было так все оставлять. Что-то надо было делать.

Райкс скептически хмыкнул и посмотрел на Аллейна.

— Думаю, он прав, сержант, — заметил Аллейн, и старшина с благодарностью кивнул.

— Короче, мы его вытащили, сэр. Работенка оказалась скверная, если учесть глубину, и воду, и то, в каком он был виде. Достали и видим — труп! Кранты. По-любому. Тогда мы всех разбудили в доме, и они сразу забегали и вызвали доктора.

— Ясно. Ясней не бывает. Теперь вот что. Вы достаточно хорошо разглядели, как он лежал, хотя впечатление, конечно, уже немного смазалось. Это естественно. Насколько я понял, голова была там, значит, он оказался не прямо под тем местом, где находились доски, а под углом к нему. Ноги ниже, голова левее. Теперь левая рука. Она была вытянута вверх? Вот так? И согнута в локте? А правая отброшена в сторону — вот так?

Старшина и его товарищи энергично закивали. Один из рабочих пробасил:

— В самую точку, да?

Второй поддакнул:

— Похоже на то.

А старшина даже присвистнул в знак одобрения.

— Хорошо, — продолжал Аллейн, — он вцепился в комок грязи, и вы видели, где его пальцы вошли в стенку траншеи, так? Отлично. Как лежали доски: наполовину под ним, наполовину сверху?

— Именно так, сэр.

— Тут ясно видно, где были доски перед тем, как рухнул Мост, — вмешался Уильямс. — Как говорится, где тонко, там и рвется. Ближе к воротам доски просто упирались в край траншеи. Видите, остались борозды в том месте, где они сползли по склону? Стоило ему поставить на них ногу, как все свалилось вниз.

Рабочие возмущенно загудели. Ничего подобного, доски стояли крепко. Они все проверили: мост перекрывал землю на добрых шесть футов с каждой стороны канавы, он мог выдержать любого человека.

— Верно, — согласился Аллейн. — Взгляните сами, Уильямс. Это старые борозды. Доски углубились в почву, но стояли намертво.

— Вот именно, сэр, — обиженно подтвердил старшина.

— Прекрасно, а теперь посмотрим на упавший фонарь, — предложил Аллейн.

Рабочие взяли стремянку и извлекли лампу со дна траншеи, примерно в двух футах от того места, где лежало тело. Она испачкалась в грязи, но не разбилась. Рабочие показали железную стойку, на которой держалась лампа. Стойка была вытянута из земли и валялась на краю канавы.

— Когда вы уходили вчера с работы, лампа горела?

— Так же как и все остальные. А когда мы пришли утром, все горели, кроме этой.

— Взгляните, Фокс. — Аллейн показал лампу инспектору, и тот внимательно ее рассмотрел.

— В ней увернули пламя, — сказал он тихо. — И довольно сильно.

— Разберитесь с этим, ладно? — Аллейн повернулся к рабочим: — И еще одно. Что было с трубой, когда вы уходили вечером? Она лежала на этом месте, вплотную к другим трубам?

— Да, сэр. — Старшина переглянулся с товарищами и раздраженно добавил: — А если кто думает, что ее могли убрать случайно, пусть прочистит себе мозги. Это трубы магистрального коллектора. Поднять их можно только краном, а чтобы сдвинуть с места, понадобится рычаг. Да что там! Попробуйте убрать одну из них, если не верите. Просто попробуйте. И все станет ясно.

— Я вам и так верю, — кивнул Аллейн. — Пока это все, что мы хотели от вас узнать. Мы составим письменный отчет по вашим показаниям, а потом вам придется заглянуть в участок и посмотреть, все ли там правильно. Если да, надо будет его подписать. Если нет, вы поможете нам его исправить. До сих пор вы действовали абсолютно верно, и я полагаю, что мистер Уильямс и сержант Райкс охотно с этим согласятся.

— Все правильно, — подтвердил Уильямс. — Никаких претензий.

Рабочие с облегчением удалились.

— Первое, что я хотел бы узнать, Боб, — сказал Аллейн, — какого черта творилось на этой лужайке? Вы только взгляните. Можно подумать, что тут толпился весь поселок. Вечерние туфли, женские боты, мужские ботинки, мокасины… А сверху все истоптано резиновыми сапогами. Большая часть следов оставлена еще до момента смерти — кроме, наверное, сапог, — но что, черт возьми, тут произошло?

— Тут была веселая пирушка, — ответил Уильямс. — Гости носились по всем улицам. К нам поступали жалобы. Вечеринку устроила хозяйка Большого дома — поместья Бэйнсхолм.