— Клара.

— Клара?

— Да, Клара.

Долгое молчание. Казалось, за столом они сидели втроем. Словно все было сказано и прояснено. Занавес.

— Пойдем к утесу.

С каждым шагом все вокруг становилось более знакомым, ясным и любимым. Море, галька, дом, выкрашенный желтой краской, узкая тропинка к маяку. Казалось, ничего не изменилось. Дора чуть не плакала. Воспоминания. Они остановились позади маяка. Они смотрели на море. Всё казалось таким возможным. Чайки пронзительно кричали над головой. Легкий ветерок играл Дориными локонами.

— Неужели я и правда приехала только пару часов назад? — Дора словно разговаривала сама с собой.

— Скорее вообще никогда не уезжала.

Лука обнял ее и поцеловал. Они долго стояли на вершине.

— Пойдем дальше.

Они шли в сторону утеса, согреваемые вечерним солнцем. Навстречу им попались две влюбленные парочки, которым не было до них никакого дела.

— Это где-то здесь. — Дора взволнованно посмотрела в пропасть.

— Да, еще несколько шагов, идем.

Лука потянул ее за собой, а около душистого куста дрока начал спускаться вниз. Он шел по узкой тропинке, а Дора за ним. Голова кружилась от воспоминаний, которые, словно ударами, подталкивают их в спины. Шажок, еще пара шажков, и они на месте. Дора и Лука присели на корточки около тайного входа в туннель. Посмотрели друг ин друга.

— Мы слишком большие. — Дора не могла поверить.

— Ерунда, давай попробуем. Конечно, будет не так легко, как пятнадцать лет назад. — Лука рассмеялся.

— Тогда иди первым.

— С удовольствием, любимая, ты всегда была маленькой трусихой.

— Я? Неправда! Я не...

Лука закрыл ее рот поцелуем, и она перестала спорить и волноваться.

— Ты совсем не изменилась. Я люблю тебя.

— Ты не должен этого говорить.

— Но это правда.

— Возможно, это не важно. Возможно, есть куда более важная правда. Должен быть целый список...

— Скоро стемнеет, давай попробуем пройти.

Дора пропустила его вперед и последовала за ним. Вслепую. Хотя знала, что на него нельзя положиться. Ей было все равно.

С огромным трудом они, смеясь, выбрались из туннеля и поднялись на ноги. Перед ними возвышался их утес. Окутанный воспоминаниями, образами, мыслями и временем, которые они провели здесь вместе. Им пришлось крепко уцепиться друг за друга, чтобы не свалиться со скользкого просоленного камня. Это было захватывающе и удивительно.

— Давай посмотрим на облака. Спорим, я снова тебя обыграю?

Дора и Лука лежали на утесе и рассматривали небо, на котором к счастью еще оставались облака.

— Смотри! Младенец!

Лука ничего не ответил. Он пытался рассмотреть облако, но перед глазами всё расплывалось.

— Мне жаль, я не хотела...

— Не обращай внимания.

Они молчали. Дора пыталась нащупать руку Луки:

— Почему ты должен был на ней жениться?

— Потому что я не смог снова так поступить с ней. Исключено.

— Я не понимаю.

— Она уже была от меня беременна. Я не хотел ребенка, она сделала аборт, а я ее бросил. Одного раза вполне достаточно.

Дора села, а затем, склонившись к Луке, нежно скользнула рукой по его лицу:

— Это ужасно. Мне очень жаль.

— В первый раз я повел себя как настоящая свинья. Я жестоко с ней обошелся. Мне она очень нравилась, но, когда она сказала, что беременна, да еще в присутствии Аны и отца, у меня сдали нервы, мне буквально не хватало воздуха, вся моя жизнь противилась этому. Это было неправильно, совершенно неправильно. Я ничего не сказал, но все было ясно, и она сделала то, чего я хотел, не заставляя меня просить об этом. Она так страдала и любила меня, что сделала всё, как я хотел. Но я не смог вынести этого ужаса и просто бросил ее. Ушел, не сказав ни слова, Наступил просто отвратительно. Мне было очень стыдно, Ни и не мог поступить иначе, потому что чувствовал, что мин жизнь далеко отсюда.

Дора обняла его. Она баюкала его и знала, что он никому об этом не рассказывал.

— Все совершают ошибки, за которые потом расплачиваются.

— Да, но кто-то в большей степени, а кто-то в меньшей.

— Ты прав. Бегство — не выход.

Солнце начало заходить. Воздух был полон ароматов, Нежности и соблазнов. Доре казалось, что ей снова шесть лет.

— Ты мог взять на себя ответственность за малыша, но зачем же было жениться? — прошептала Дора.

Для нее эти мгновения были самыми важными в жизни, и она стала очень осторожна и задумчива. У нее даже немного кружилась голова.

— Может быть. Так получилось, мне казалось, что у меня нет другого выбора, что я делаю что-то хорошее. Возвращаю долги.

— Лука, ты виноват только перед собой.

— Понимаешь, у меня было чувство, что я должен что- то сделать, как будто кто-то ждал от меня этого. Нет, никто ничего не говорил, но все за мной наблюдали... Это маленький город, Дора, можно сказать, деревня, где все всё друг про друга знают...

Дора обнимала Луку, словно новорожденного младенца, нежно и бережно, надеясь, что он вскоре успокоится. И останется с ней. Все остальное поправимо.