В ту же секунду черты юного лица смягчились, а взгляд стал почти умоляющим. В груди мужчины что-то странно сжалось, и он медленно кивнул. С его губ сорвался ответ наполненный такими мягкостью и пониманием, каких он от себя никогда не ожидал.

– Да, Гарри. Ты можешь остаться.

Ответ, произнесенный таким мягким тоном, и использование первого имени, возымели на юношу немедленный эффект. Едва сдерживаемые эмоции накрыли его с головой. Стены, что он так упорно возводил, как-то покачнулись и осыпались камнями. Печаль, ужас, злость и плохо контролируемая ярость. Предательство и обман. Все это потоком хлынуло на Гарри. Но внезапно стены заменились облегчением и признательностью, от понимания того, что ему можно будет не возвращаться в замок, где ему нужно было бы сыграть кого-то милого перед теми, кто ничего для него не значит, перед теми, кто лишь надоедает ему. По крайней мере, не нужно было возвращаться прямо сейчас…. Юноша понимал, что слишком слаб для того, чтобы справиться с подобным лицемерием.

По крайней мере, не после того, что он сегодня узнал. Это сумасшедшее знание плотно впечаталось в его сознание и, казалось, что тело теперь разрывается между двумя желаниями: начать с помощью магии крушить все вокруг, либо осесть на пол и позволить щекам намокнуть от слез.

Вся его жизнь погрязла во лжи. Все то, что создал вокруг него Дамблдор, было рассчитано на отречение от собственной жизни и признания себя мучеником ради этого мира. Мира, который возлагал на него слишком большие надежды. Директор специально воспитывал его так, чтобы он в конце сумел смириться с собственной смертью. И если подумать, то получается, что этот старик - настоящая причина, по которой родители Гарри лишились своих жизней. И здесь имело значение не только «ох, они умерли и Дамблдор передал Гарри Дурслям». Нет, директор не просто передал, он создал для этого все необходимые условия. Жертва его родителей рассматривалась как совсем маленькое зло для всеобщего блага. Правда сначала был расчет и на жертву самого Гарри, но когда он выжил, его передали магглам, чтобы сломать.

Фактически, именно Волдеморт послал смертельное проклятие в юношу и его родителей, но это Дамблдор услужливо нарисовал на них мишени, а потом ненавязчиво нашептал Темному Лорду на ухо, что нужно делать.

Отдаленно, Гарри почувствовал, как подогнулись колени, словно не в силах были выдержать все те чувства, что обрушились на него. Его всего поглотил адреналин и какой-то странный шок. Та безудержная ярость, что всего секунду назад довела юношу до бешенства, внезапно куда-то испарилась, оставляя уставшую, слабую и совершенно истощенную оболочку.

Колени Гарри встретись с полом, и он чуть накренился вперед, но все же не упал. Его плечи тряслись от почти беззвучных рыданий. С одной стороны юноша ненавидел проявление подобной слабости перед Темным Лордом, но с другой - понимал, что только перед этим человеком, он мог позволить себе подобное. Только этот мужчина поймет его и только этому мужчине он по-настоящему доверял.

Весь мир крутился вокруг Гарри, а голову сжимало словно тисками. В какой-то момент, так старательно сдерживаемые слезы прорвали плотину и полились по щекам.

Все это было слишком. Слишком, для одного единственного человека. Слишком, чтобы справиться с этим. Слишком…

Вдруг, без предупреждения, давление, головокружение и напряжение, так сильно давившие на него схлынули, когда такие правильные, теплые руки обвили плечи и притянули к чужой груди. Юноша спрятал лицо в изгибе шеи мужчины, все его тело продолжало дрожать от рыданий в какой-то момент овладевших им. Ощущение от того, как его удерживают в крепких объятиях, напоминало о встречах с компаньоном. Но это было намного сильнее и интенсивнее. Лучше. Это было настоящим. Это тепло и уютность. И он так приятно пах. Его голос так плавен и ободряющ.

Мужчина мягко зарылся пальцами в волосы Гарри, и у того перехватило дыхание от ласкового жеста, наполненного заботой.

В какой-то момент руки юноши обвили чужую талию и крепко сжали, явно не в состоянии отпустить того, кто дарит такое спокойствие.

Не в состоянии отпустить Волдеморта.

Наконец, всхлипывания Гарри умолкли, и он почувствовал, как расслабилось его тело, как дыхание стало спокойным и размеренным.

Он плотнее прижал закрытые глаза к плечу мужчины и глубоко вздохнул, наполняя легкие потрясающим ароматом чужого тела.

«Святые угодники… что же я творю? И что еще наиболее важно… почему он позволяет мне это?»

Поттер бесшумно и медленно, очень медленно, отпустил Темного Лорда и отстранился. Подняв голову, он нерешительно посмотрел в багровые глаза. Гарри понятия не имел, что может увидеть там, но увиденное потрясло его. Глаза мужчины словно лучились нежностью. На его лице явственно отражалась беспокойство, хотя Волдеморт быстро справился с собой и, вздохнув, провел рукой по своим темным волосам.

– Лучше?
– спросил он.

Юноша медленно кивнул.

– Сможешь стоять?

Сглотнув тугой комок в горле, Гарри еще раз кивнул:

– Спасибо, думаю, да, - прохрипел он и начал подниматься.

Мужчина протянул руку, и юноша ухватился за нее, позволяя поставить себя на ноги.

– Благодарю, - произнес он, смущенно склонив голову от того, что потерял контроль над собой.
– Это было глупо с моей стороны. Я должен был лучше контролировать свои эмоции…

– Ты очень юн, Гарри. И я понимаю, как трудно тебе все принять.