Проще говоря, Малфою было невдомёк, что он давно уже для Гарри не блажь и не минутное развлечение.

Решив, что стенограммы вполне могут подождать и до завтра, Гарри запер дверь изнутри и аппарировал прямо из кабинета. На то, чтобы зайти домой переодеться, а потом заскочить в уже знакомый магазин, много времени не понадобилось, и через полчаса он уже стоял на пороге малфоевской квартиры. Можно было, конечно, аппарировать сразу внутрь, но Гарри решил хотя бы в этот раз не пренебрегать правилами хорошего тона. Да просто... вдруг Скорпиусу захочется выставить его за дверь? Он имел на это полное право.

* * *

Скорпиус удивился, услышав звонок в дверь. Он не был общительным соседом, а те, кто действительно мог к нему прийти, не пользовались обычными способами.

– Гарри?
– ошарашенно спросил Скорпиус, не в силах поверить, что Поттер действительно стоит на его пороге.

Он пришел, черт, все-таки пришел. Значит, Скорпиус не успел испортить все до конца.

Чувствуя себя самым счастливым и удачливым придурком на свете, он спросил первую же глупость, пришедшую в опустевшую от облегчения голову:

– А почему через дверь?

«Я решил уважать твоё право захлопнуть её у меня перед носом», - хотел было сказать Гарри, но почему-то не смог. Да и не было бы это правдой. Если Малфой когда-нибудь так поступит, он просто разнесёт эту самую дверь в щепки, хорошо, если не с половиной стены.

– Так получилось, - ответил уклончиво и прошёл в гостиную.

Скорпиус снова занервничал. Ведь то, что Поттер пришел, еще на самом деле ничего не значило. Может, пришел послать его навсегда? И как теперь себя вести? Спросить прямо, зачем пришел? Да Поттер за такое удушит и прав будет.

Взгляд Скорпиуса метался по гостиной, никак не желая останавливаться на Гарри. Стало вдруг страшно-страшно, что вот сейчас все закончится. Поттер уйдет совсем, и только в аврорате они будут сухо здороваться при редких встречах.

– Может, поужинаем?
– выпалил он в надежде оттянуть разговор.

Гарри глянул на него и мысленно дал себе оплеуху. Вот же ж, блядь! Снова он ведёт себя как последняя сволочь без намёка на истинное положение дел. Давай же, придурок, хоть улыбнись, пока мальчишку инфаркт не хватил.

– Поужинаем, - скупо улыбнулся он, снимая маггловский плащ, - но сначала я хочу, чтобы ты кое-что прочёл, - и достал из кармана аккуратно сложенный вчетверо листок.

Скорпиус испуганно смотрел на бумагу в своих руках, она будто жгла ему руки. Что там, блядь? Приказ об увольнении? Или о переводе? Почему-то ничего хорошего он не ждал. Чуть подрагивающими руками развернул, наконец, листок и начал читать.

– ...В самом общем случае ошейник декларирует права собственности одного партнера над другим и в этом состоит важнейшее символическое значение этого атрибута...
– он перевел ошарашенный взгляд на Поттера, но снова вернулся к чтению, текст прыгал перед глазами, строчки расплывались, голос предательски дрожал.
– ... предусматривают трехстадийность «обручения» ошейником. Вначале на сабмиссива налагается ошейник «на рассмотрение»...этот ошейник сабмиссив имеет право удалить в любой момент по собственному усмотрению и без особенных усилий, и это означает финал отношений. Следующим этапом следует возложение «обучающего» ошейника. Этот ошейник означает углубление взаимоотношений между партнерами, на этой стадии подчиняющийся партнер приучается к стандартам обслуживания доминирующего партнера; на этом этапе ошейник также может быть снят по просьбе сабмиссива. В завершении следует ошейник раба, который по силе своей значимости подобен обручальным кольцам и некоторые авторитетные мнения говорят о том, что статус «рабского» ошейника о временной бесконечности отношений, разбить которые могут разве лишь очень серьезные форсмажорные обстоятельства.

От напряжения Скорпиус никак не мог осознать смысл написанного. Зачем Поттер дал ему это? Что вообще происходит?

– Я...
– голос осип, и пришлось откашляться, - я не понимаю, что я должен сказать, - честно признался он.

Гарри тоже не слишком хорошо понимал, как объяснить словами то, что он собирался сделать.

– Я не слишком многословен, - начал он издалека, - и совершенно точно не тот человек, который привык демонстрировать свои эмоции... Поэтому я... Хм. Скажем так, я слишком долго жил только работой, чтобы пренебречь сейчас возможностью, возможно единственной, построить личное счастье. Ненормальное, со всех сторон странное, но уж какое есть, - Гарри грустно улыбнулся и жестом фокусника продемонстрировал Скорпиусу открытую ладонь, на которой в следующую секунду появился призванный из кармана ошейник с тонким серебряным ободком.
– Я сам того не зная двадцать с лишним лет ждал возможности поставить тебя на колени, поэтому, если ты всё ещё не понял или сомневаешься, я это скажу: хрен ты куда от меня денешься, пока не снимешь этот ошейник... Если, конечно, примешь его сейчас.

У Скорпиуса перехватило дыхание. Он надеялся, что все понял правильно. Хотя, что тут было не понять, сам только что все прочел. В голове не укладывалось. Поттер предлагал ему быть вместе? Мерлин, да разве мог Скорпиус хотя бы мечтать о таком? Он продолжал пялиться на изящный ошейник в руке Гарри, понимая, что пора бы уже что-то ответить, а не стоять как под Петрификусом. Но слова застревали в горле. Что тут скажешь? Спасибо? Я тебя люблю? Бред.

– Наденешь?
– наконец произнес он, подняв на Гарри глаза, и хитро улыбнулся.
– И не надейся, что я его когда-нибудь сниму.

Гарри улыбнулся и, поманив Скорпиуса пальцем, развернул его к себе спиной.

– Кстати, мне плевать на всю эту херню с трёхступенчатостью. Считай, что первые две мы перепрыгнули, - он сосредоточился, опалил магией ошейник под ладонью и убрал руку - на серебряном ободке появилась две красивые витые буквы - «Г» и «П».

Скорпиус почувствовал, как магия Гарри выводит вензели не только на ошейнике, но и у него внутри. Будто бы касается его собственной магии, ставит клеймо. Невероятное ощущение полного подчинения. Он прикрыл глаза и погладил ободок. Потом снова повернулся к Поттеру и хмыкнул.