– Гарри, Гарри, - Дамблдор сцепил перед лицом сухие узловатые пальцы.
– Скажи, пожалуйста, зачем ты это сделал?

– Я не мог иначе, - Гарри пожал плечами.

– Почему, Гарри?
– если отставить в сторону всю подоплеку разговора, всё, что произошло до этого момента - всё укрывательство Малфоя, всю безнаказанность каждого, кому вздумается поглумиться над Гарри, покалечить его - то можно было даже подумать, что в глазах цвета медного купороса прячется укоризна, разочарование и некая разновидность вселенской мудрости.

Определённо, до дамблдоровского цинизма Гарри было ещё расти и расти.

С другой стороны, он вовсе не был уверен, что хочет вырастать в нечто похожее на директора. Лучше уж в похожее на Вольдеморта, право слово.

– Я подумал, что тело дракона может уничтожить яд в крови.

– Что за яд?
– Дамблдор выглядел удивлённым.
– Зачем ты пил яд, Гарри?

– Не пил я никакого яда!
– Гарри захотелось задушить Дамблдора его же длиннющей бестолковой бородой.
– Мне добавили его в зубную пасту.

– Кто добавил?

– Драко Малфой, - Гарри не сомневался в этом, но директор, кажется, точку зрения Гарри не разделял.

– У тебя есть доказательства, Гарри? Яд в пасте можно найти, но доказать, кто его изготовил и добавил…

Гарри прикусил губу. Доказательств лично ему не требовалось - точнее, за эти годы их накопилось куда больше, чем нужно. И директор, надо заметить, отлично знал о каждом из них.

– Кроме того, Гарри, ты, как мне кажется, преувеличиваешь. Детская вражда не может зайти так далеко, согласись.

– А если не он, то кто, по-вашему, это сделал?
– задал Гарри вопрос на засыпку.

Директор невозмутимо пожал плечами.

– Быть может, тебе показалось, Гарри, и это был вовсе не яд. Пасты время от времени меняются, и у них разные вкусы… тебе могло померещиться.

Сердце, то замирающее - словно навсегда, и секунды тянутся, дробятся на мелкие-мелкие фрагменты, наполненные удушьем и болью… запах рвоты, смешанный с запахом моющих средств… подгибающиеся коленки, слабость, тошнотворная, отвратительная…

Многое может мерещиться. Но кое-что мерещиться не может по определению. Оно может только быть.

Гарри задумчиво склонил голову набок и участливо спросил:

– Если Вам так хотелось бы, чтобы я умер, отчего же Вы сами руку не приложите? Было бы куда проще…

Дамблдор нахмурился.

– Гарри, не нужно переходить на ничем не обоснованные грубости. Разумеется, я забочусь о твоей безопасности, как и о безопасности любого другого ученика Хогвартса…

Гарри рассмеялся - зло и коротко.

– В таком случае Хогвартс - просто пораз-зительно удачливая школа. В ней до сих пор осталось хоть сколько-то студентов - даже учитывая то, что Вы изо всех сил заботитесь об их безопасности так же, как о моей…

Гарри оттолкнулся от стены, к которой прислонялся плечом, и вышел.

Его снова тошнило, но, к счастью, не так уж сильно, чтобы его вывернуло остатками желчи прямо на лестнице.

Первую половину учебного дня он успел благополучно пропустить; собственно, он и приземлился-то перед входом в школу только в самом начале обеда. На обед идти хотелось и не хотелось одновременно; организм, налетавшийся под облаками, требовал еды и питья, но не было никакой охоты приходить туда, где есть сотни любопытных и неприязненных глаз. К тому же коль скоро у них есть яд, то можно его и в еду Гарри добавить; особенно теперь, когда он сидит на своём конце стола не один и может в суматохе не заметить, как это случится. Можно ведь и не успеть превратиться… да и яды бывают разные…

Словом, Добби был незаменим.

Но на уроки во второй половине дня надо было тащиться, увы и ах… Гарри долго искал листок с расписанием в той мешанине, в которую превратилась спальня; пусть его кровать это и не затронуло, но уже для того, чтобы пробраться к ней, надо было проявить чудеса акробатического искусства. Обломки камня впивались в ступни через тонкие подошвы кроссовок, Гарри морщился и ускорял движение - больно будет всё равно, слишком много тут мусора, так не лучше ли побыстрей, не растягивать же это всё… зря он так быстро ушёл от директора - надо было хоть спросить, где теперь жить придётся, пока всё не починят. Хотя можно будет осведомиться потом у Снейпа…

«Та-ак… Трансфигурация… История магии… и всё на сегодня, лёгкий день. Ну, не с утра, конечно…»

Уроки прошли сравнительно спокойно; артиллерию возмущённых взглядов Малфоя, который, кажется, полагал то, что Гарри в очередной раз выжил, своим личным оскорблением, можно сказать, плевком в аристократическое лицо, можно было не считать. Гарри сидел с прямой спиной и записывал лекции, то и дело убирая падавшую на глаза чёлку за ухо; МакГонагалл, словно беря пример с Малфоя, всю пару не спускала с Гарри подозрительного взора - как будто ждала, что он прямо здесь и превратится снова, поломав её драгоценный кабинет, или, скажем, просто вытащит из кармана ножик и пойдёт резать и бить направо и налево - но образ пай-мальчика, кажется, успокоил излишне бдительного декана Гриффиндора.