Не теряя времени, маг высунулся в окно, сунув два пальца в рот, освободил желудок. Будь на его месте другой, вряд ли он смог вообще подняться. Дальше, Тиен передислоцировался, сев у двери и приготовился ждать продолжения представления, одновременно активировав все силы организма на восстановление. Знобило и бросало в пот, но живот перестал болеть и, в общем, чувствовал он себя несравненно лучше.

Старуха пришла не одна, её сопровождали еще четыре не менее уродливые товарки. Обманутые, разложенными под одеялом подушками на подобии человеческого тела, они тихо подошли к кровати.

— Не дышит.

— Готов, вкусненький, — довольно захихикав, одна из старух вынула из волос острую длинную шпильку, её примеру последовали остальные. Приготовившись к кровавому обряду, женщины были неприятно удивлены отсутствием жертвы.

Дождавшись подходящего момента, когда внимание старух будет отвлечено, маг выбросил заготовленное связующее заклинание. Обездвиженные старухи повалились на пол. Они таращили злобные глаза и шипели, как змеи.

Под пытками к албастам вернулась человеческая речь. Они охотно поведали Тиену много интересных вещей. Одной, из которых было то, что ни о каких магах или колдунах они слыхом не слыхивали, тоже касалось потусторонних тварей и нечестии. Живут эти несчастные демонические женщины в глуши, по заветам матерей и питаются крайне редко заблудшими путниками или украденными детьми. Узнав направление до ближайшего большого города, маг поджёг проклятую деревню, вместе с её потусторонними жительницами, и ушёл, перекинувшись волком.

Город назывался Барнаул. Его жители не очень хорошо относились к разгуливающему по улицам волку. Тогда Тиен впервые перевернулся в рыжую собаку, чтобы незаметно вникнуть в жизнь Синего Мира, не вызывая своим внешним видом лишних вопросов. Ему несказанно повезло, когда в витрине одного из магазинов бытовой техники и электроники он увидел выставленный в качестве рекламы телевизор. Крутили новости. В одном из роликов рассказали историю о мальчике из Санкт-Петербурга, который потерялся и был найден через месяц, висящим на шпиле адмиралтейства. Мальчик ничего не помнил из того, что произошло с ним за время отсутствия.

Добираться до Петербурга без денег и документов оказалось крайне проблематично, но возможность трансформации значительно облегчала путь и поиски пропитания. Путешествие растянулось на месяц. Постоянно меняя обличие, Тиен преодолевал расстояние от Барнаула до Санкт-Петербурга. Мир был заполнен магической энергией и Тиен мог в любой момент пользоваться своей силой, не задумываясь об экономии ресурсов. Беспокоило одно, от трансформации к трансформации магу требовалось на превращение всё больше и больше энергии. В конце концов, когда цель была достигнута, Тиен вдруг осознал, что не может принять человеческое обличие. Создавалось впечатление, что теперь магу для трансформации требуется настолько большое количество энергии, что его внутренний резервуар не способен столько вместить. Тиен застрял в образе собаки, до тех пор, пока Рик не провел обряд объединения и не предоставил ему часть своего внутреннего резерва для размещения энергии.

Рассказ занял достаточно много времени, не смотря на то, что жалея психику Насти, Тиен упустил кровавые подробности своего пребывания в деревне албаст и прочие нелицеприятные детали путешествия, которые могли её шокировать. За окном стремительно темнело.

— Мне нужно вернуться домой, — безоговорочно заявил Тиен, услышав о том, что мать жива.

— Попутного ветра тебе в спину, — съязвил Рик. — Бряклю на шею и начинай прыгать, вот для начала можешь попробовать с этого стула.

Я подавила желание отвесить этому злыдню подзатыльник, удержало только то, что его голове и так досталось, маг весь вечер периодически растирал виски, а значит, мигрень не отпускала.

— Я понимаю, что не смогу сделать этого сейчас, к тому же, вы грань закрыли, — терпеливо пояснил Тиен. — Решим все проблемы с Баалхамом и тогда я займусь своими.

— Вот и чудненько, — Рик встал, — займёмся делом. Этот мир явно не так прост. Уверен, если здесь есть нечисть, вроде албаст, должны быть маги и колдуны, просто их очень мало или они очень хорошо научились скрываться, раз даже не знают о существовании друг друга. К тому же, кто-то отравил магию, мне крайне интересно с ним познакомится.

— Что ты хочешь сделать?

— Устроим большой бум, диверсию, фейерверк, засунем палку в муравейник и пошевелим, вынудим их к активным действиям и посмотрим, кто вылезет.

— Тебе не кажется, что это, — Тиен задумался, подбирая слова, — немного безрассудно? Не лучше ли аккуратно прощупать почву и подкрасться к ним не заметно, тем более что этот кто-то может оказаться нам не по зубам и в таком случае с ним лучше будет договориться, чем воевать.

— Я уже месяц сижу, только тем и занимаюсь, что щупаю почву, — Рик упёрся. — Все впустую, зато этот некто уже основательно усложнил мне жизнь, снеся щиты и превратив тебя в собаку, страшно подумать, что стало с Вестой при её тяге к играм со временем.

— Тиен прав, хватит уже ворошить муравейники, — я присоединилась к аппозиции. — Мы не успеваем тебя спасать и лечить: то сломанные ребра, то руки, то ты умираешь, то сносятся твои щиты. Тебе не кажется, что пора сменить тактику, пока голова ещё на плечах?

— Вот ведь. Рассказал вам как нормальным людям о том, что действительно собираюсь сделать, — Рик едко улыбнулся, — и что я получаю взамен за свою откровенность? Праведный гнев. Ладно, пусть будет так, как вы хотите, — Маг вышел в прихожую и надел куртку. — Я домой, этот спичечный коробок, который ты зовешь квартирой, меня угнетает. Все пока, увидимся завтра, — на этих словах он хлопнул дверью и ушел.