— Разумеется, нет! — леди Фанни раздраженно фыркнула и погрузилась в молчание.

Леони вопросительно взглянула на герцога. Он отправил в нос очередную порцию табака.

— Насколько я понимаю, любовь моя, дражайшая Фанни имеет в виду нашего сына.

На лице Леони появилось озадаченное выражение.

— Доминика? Но… — Тут она замолчала и перевела взгляд на размечтавшуюся золовку. — Ни за что!

Леди Фанни оказалась не готова к столь жестокой откровенности.

— Боже, дорогая, что ты этим намерена сказать?

— Мне вовсе не хочется, чтобы Доминик женился на Джулиане. — Леони вздернула упрямый подбородок.

— Может, — леди Фанни надменно выпрямилась, — ты будешь так добра объяснить, что означает твой оскорбительный отказ?

— Прошу прощения, если я выразилась слишком резко, — извинилась Леони. — Я была резка, Монсеньор?

— И весьма, — ответил герцог, с легким щелчком захлопывая табакерку. — Но в отличие от дорогой Фанни предельно искренна.

— Мне очень жаль, — повторила Леони. — Я вовсе не желала сказать, что не люблю твою дочь, но, думаю, Доминик вряд ли захочет связать свою жизнь с Джулианой.

— Так! — Фанни повернулась к брату с нескрываемым раздражением. — Если это все… Джастин, разве ты забыл, какие радужные планы мы строили еще несколько лет назад?

— Я никогда не строю планов, дорогая Фанни.

Леони снова вмешалась.

— Верно, Фанни, мы с тобой мечтали о том, что Доминик женится на Джулиане. Монсеньор тут ни при чем. Но тогда они были совсем детьми, а теперь все изменилось.

— Что изменилось? — Ее светлость нервно высморкалась.

Леони задумалась.

— Доминик… Он недостаточно респектабелен для Джулианы, — ничего более вразумительного Леони не смогла придумать.

— Боже, неужели ты хочешь, чтобы он привел в дом танцовщицу из кордебалета? — леди Фанни разразилась пронзительным смехом.

Внезапно от двери послышался спокойный голос, в котором явственно прозвучала ирония:

— Насколько я понимаю, дорогую тетушку интересует моя скромная персона?

Порог гостиной переступил маркиз Видал. Под мышкой он держал треуголку, полы камзола согласно французской моде были скошены назад, на ногах красовались высокие сапоги с отворотами. Глаза маркиза сверкали, но тем не менее он с величайшей учтивостью поклонился леди Фанни, затем подошел к герцогине.

Леони вскочила.

— Дитя мое! Voyons, как я рада!

Видал нежно обнял ее. Яростный огонь в его темных глазах потух, лицо смягчилось.

— «Моя бесценная и единственная любовь», желаю вам доброго утра, — ласково сказал Видал. Он бросил насмешливый взгляд на тетушку. — «Моя бесценная и единственная любовь», — медленно повторил он и поцеловал руку Леони.

На щеках герцогини заиграли ямочки.

— Ты не преувеличиваешь?

Леди Фанни хмуро наблюдала за этой сценой.

— Нисколько, моя дорогая! — надменно ответил Видал.

Леди Фанни величественно поднялась, кармазиновые юбки угрожающе зашелестели.

Леони сжала локоть сына.

— Доминик, ты ведь проводишь свою тетушку до кареты?

— С превеликим удовольствием, мадам. — Его светлость с готовностью предложил разгневанной леди Фанни руку.

Она сдержанно попрощалась с герцогом и Леони. Видал распахнул дверь, и леди Фанни торжественно выплыла из гостиной. Но эта добрая душа не умела долго сердиться. Она украдкой взглянула на племянника. Мальчишка, несомненно, очень красив, да и она всегда питала слабость к повесам. Леди Фанни вдруг рассмеялась.

— Надо сказать, ты еще более высокомерен, чем мой надменный братец, — заметила она. — Но не стоит сердиться, даже если я и впрямь сунула нос в твои дела. — Рука в шелковой перчатке ласково похлопала маркиза по плечу. — Знаешь, Доминик, я испытываю к тебе большую нежность.

Маркиз озадаченно взглянул на тетушку.

— Я делаю все, чтобы заслужить ваше расположение, мадам.

— Все, мой дорогой? — недоверчиво переспросила леди Фанни. — Весьма интересно! Отрицать не стану, я мечтала, что вы сделаете меня счастливой, ты и Джулиана.

— Дорогая тетушка, почему бы вам не порадоваться другому — я не сделаю несчастной ни вас, ни Джулиану.

— Что ты имеешь в виду, дерзкий мальчишка?

Видал рассмеялся.

— Из меня бы получился не муж, а сущий дьявол, милая тетушка.

— В твоих «доблестях» я нисколько не сомневаюсь, — опечалилась леди Фанни. Лакей распахнул массивную дверь и замер в поклоне. Леди Фанни протянула маркизу руку, которую он галантно облобызал.

— Да, — повторила ее светлость. — Не муж, а дьявол. Мне жаль твою будущую жену, точнее, было бы жаль, будь я мужчиной. — После этого туманного изречения леди Фанни удалилась.