— Во время повышения цен на виски! — заметил кто-то.

— А вот теперь — Свифт!

— Да уж, конечно… Глупо было бы, чтоб при нем и не было…

Доктор мучительно сжал виски. Он никак не мог уловить смысл происходящего, и это доставляло ему страдания…

— Что с вами, доктор? — спросил судья. Все посмотрели на доктора.

— Извините, сэр. Но я что-то не понимаю… При чем здесь Свифт?

Сидевшие за столом переглянулись.

— А вы, доктор, случайно родом не из Ноттингемшира? — в свою очередь спросил ученый.

— Да. А что?

— Ничего. Я так и подумал…

Все оживились, заулыбались, снисходительно поглядывая на доктора.

— Вы читали третью часть «Приключений Гулливера»?
–

снова спросил ученый.

— Я начал. Но она мне показалась скучной.

— Скучной? — ученый недовольно покачал головой, извлек откуда-то книгу. — А вот прочтите-ка здесь, на странице двести семидесятой.

Доктор взял книгу, с недоумением оглядел сидевших за столом.

— Вслух, пожалуйста! — приказал губернатор. Доктор начал медленно читать:

— «Вдруг стало темно, но совсем не так, как от облака… Я оглянулся назад и увидел в воздухе большое непрозрачное тело, заслонившее солнце. Читатель едва ли будет в состоянии представить себе, с каким удивлением смотрел я на парящий в небе остров…»

— «Парящий в небе остров»… Красиво! — вздохнул губернатор.

— Безусловно, сэр! Стиль у него безупречный. Читайте дальше, доктор.

— «…Остров этот имеет форму круга диаметром 7837 ярдов, или около четырех с половиной миль…».

Ученый глянул в окно через подзорную трубу:

— Как всегда, он точен. Галлюцинация именно этих размеров!

Доктор отложил книгу:

— Я все понял, господа!

— Наконец-то! Поздравляем, — улыбнулся ученый.

— Погодите поздравлять! — сказал епископ. — Надо узнать сначала, что он понял. Он же из Ноттингемшира…

— Вы хотите это, — доктор сделал жест в сторону окна, — приписать Свифту?

— Что значит «приписать»? — недовольно перебил судья. — Выбирайте выражения! Все им давно написано. Вы должны понимать, что столь подробное и художественное описание может вызвать у всего народа довольно зримую галлюцинацию.

— Эпидемия безумия, — быстро сформулировал ученый. — Когда сходит с ума простой человек — это незаметно, но когда взрывается такой мощный интеллект, как Свифт, мысли и образы летят во все стороны.

Доктор неприязненно глянул на него, потом тихо сказал:

— Но декан Свифт — не сумасшедший!

Сидевшие за столом замерли, испуганно оглянулись на губернатора. Тот сидел с непроницаемым лицом.

— Не горячитесь, доктор, не горячитесь, — шептали слева и справа.

— Декан Свифт абсолютно здоров! О чем я и сообщил в Лондон!

Возникло замешательство.

— Когда сообщили? Кому?

— Несколько дней назад я выслал письмо…

— Кому? Кому вы писали, сэр?! — настаивал судья.

— Меня просил об этом один депутат…

— Неосмотрительно, молодой человек! — Один из членов совета схватился за голову. — Весьма неосмотрительно…

Губернатор вдруг резко встал, направился к доктору и начал его разглядывать, словно видел впервые. Потом круто повернулся к судье:

— А как вообще он здесь? Судья опустил глаза.

— Я спрашиваю, — медленно произнес губернатор, — как получилось, что этот человек находится здесь? Кто назначил?!

Наступила пауза. Губернатор гневно обвел глазами членов совета, потом остановил взгляд на судье. ~ Кто назначил? — Вы, сэр, — шепотом произнес судья.

— Я знаю, — согласился губернатор. — Я спрашиваю, кто мне рекомендовал?!

— Мы полагали, — начал объяснять судья, — у этой кандидатуры масса достоинств: молод, глуп, необразован… Не попадает под влияние декана…

— Кто конкретно его утвердил?!

— Свифт, — нерешительно произнес судья. Губернатор слегка поднял бровь.

— Да, сэр, — повторил судья. — Из всех предложенных кандидатур декан почему-то выбрал этого доктора из Ноттингемшира.

— Перерыв! — сказал губернатор и решительно пошел к выходу. Судья бросился за ним:

— Перерыв, господа! Они скрылись за дверью.

Члены Опекунского совета, перешептываясь, встали со своих мест, столпились у окна, изредка поглядывая на небо, где в зените стояла «летающая галлюцинация».