На заседании редколлегии было принято решение о выпуске специального номера газеты, посвященного убийству коллеги. В коридоре был вывешен большой портрет Бомберга в траурной рамке. Весь журналистский коллектив был задействован в формировании спецвыпуска. Кто-то писал обширный некролог, кто-то работал над биографической статьей, кому-то было поручено собрать информацию о криминогенной обстановке в городе.

К вечеру коллектив редакции собрался на совещание в комнате секретариата. Разумеется, я тоже явился. Председательствовал Гармошкин. Рядом сидели двое мужчин, которых я раньше не видел. Пока Гармошкин открывал собрание и делился последней информацией о ходе начавшегося следствия, я шепотом попросил Седого рассказать, кто есть кто.

— Тот, что справа от редактора, — он указал на маленького смуглого, похожего на цыгана мужчину в очках, — заместитель редактора по гуманитарным вопросам Сергей Пыжиков. А слева, — он показал на хмурого плотного мужчину с гладко зачесанными волосами, подпирающего подбородок сцепленными руками, — коммерческий директор газеты Борис Кострюков. Он, кстати, тоже пострадавший…

— В каком смысле? — удивленно спросил я.

«Девятка», которую покорежило при взрыве, была его.

— Надо же, не повезло парню…

— Точно. Они с Бомбергом не особенно любили друг друга. А тут получилось, что Бомберг его и, уходя на тот свет, достал…

— Слушай, а много вообще людей здесь не очень жаловали убитого?

— Хватает, — усмехнулся Седой. — Люди вообще по натуре завистливы. А Бомберг к тому же раздражал многих своим высокомерием.

— Однако расстроены, похоже, здесь все, — констатировал я, оглядев собравшихся. — Хотя машина пострадала только у коммерческого директора.

— Они не огорчены, а скорее напуганы, — сказал Седой.

— Здесь должны быть какие-то странные обстоятельства: или дело слишком серьезное, или заказчик убийства какой-нибудь психопат, — заметил я.

Собрание закончилось через полчаса. Было принято решение оказать материальную помощь семье погибшего.

Выходя из секретариата, я вдруг обратил внимание на шедшую рядом со мной высокую шатенку с красивым живым лицом. Когда мы с Седым оказались вдвоем в кабинете, я спросил его о ней.

— Это Тамара Тарасова, заведующая отделом информации, — ответил он. — Ее можно отнести скорее к сторонницам погибшего, как, впрочем, и многих других особей женского пола в нашей газете… Ты пролистал подшивку?

— Не всю. Придется, видимо, взять домой. Из того, что я видел, могу сделать лишь вывод о том, что в последние два месяца Бомберг не слишком много чего выдал. Из всех публикаций могу выделить статью о разгроме банды рэкетиров. Ну, может быть, интерес представляет пара статей о нецелевом использовании госсредств Фондом занятости… И, наконец, последняя статья о переделе собственности на Карповском рынке, который, по мнению Бомберга, незаконно приватизировала группа компаний под названием «Бриг».

— Что касается разгрома группировки, то информацию он получил от ментов, — прокомментировал Седой. — В основу статьи о нецелевом использовании средств в Фонде занятости были положены результаты официальной проверки. Карповский рынок, пожалуй, более интересное дело… За этот не очень большой рынок долго боролись несколько компаний, и верх одержал «Бриг». Это все, что я знаю. Для более предметного разговора необходимо все же собрать побольше информации.

— Ты сможешь это сделать до завтрашнего дня?

— Думаю, да.

Седой встал, достал из шкафа куртку и задумчиво произнес:

— Давай, до завтра…

И вышел из кабинета.

Я положил в пакет подшивку газет и также отправился домой — листать ее дальше.

Моя вечерняя работа не принесла ничего кардинально нового. Еще каких-то статей Бомберга я не нашел, однако в информационной колонке его фамилия значилась. Но определить, какая информация была его, а какая нет, было невозможно, так как фамилии готовивших информационный блок журналистов стояли общим списком в конце колонки.

Закончив листать подшивку, я позвонил капитану милиции Дынину.

— Вовк, ты? — услышал я знакомый голос. — Как дела?

— Нормально, — ответил я. — Мне нужна информация.

— Какая информация?

— Убит известный журналист Александр Бомберг. Ты можешь мне сообщить, какие версии отрабатывает следствие?

— Вовк, ты что, опять в деле, что ли? Работаешь на кого-то?

— Да, да, — раздраженно ответил я. — Работаю… Но не по телефону об этом.

— А зачем тебе версии? Это же информация… секретная…