Впрочем, мне это должно быть все равно. Я никогда не узнаю этого. И для чего мне это?

Он зевнул и потянул одеяло на голову, когда услышал неприятный крик.
– МАЛЬЧИК!

* * * * * *

Гермиона напряженно ожидала Рона. Из воспоминаний Гарри она хорошо знала о ненависти Дурслей ко всему магическому и справедливо беспокоилась о Роне. Но есть надежда, что он не слишком пострадал.

Она договорилась с Гарри, что сначала скроет свое присутствие. Рон не должен знать, что она жива, здорова и на стороне Гарри. Сначала они хотели увидеть его реакцию на присутствие Гарри. Сам же Гарри предоставил ей право выбора, согласившись подчиниться любому ее решению. Забрать ли Рона сегодня или оставить ему еще время на размышление. Гермиона лучше всех знала вспыльчивый характер рыжика и только она могла правильно понять, научился ли он хоть чему-нибудь за время своего рабства.

Гермиона услышала шаги и затаила дыхание. В дверь вошла миссис Дурсль, за ней робко следовал Рон.

Ее Рон.

Как же ей не хватало его. Гермиона подробно осматривала друга, ощупывая взглядом с ног до головы, замечая запавшие щеки, темные круги под глазами, напряженные плечи и затравленный взгляд.

О, Рон, что они только сделали с тобой! Гермиона твердо решила, что Рон уже достаточно настрадался, они сегодня же заберут его с собой.

Она уже хотела сбросить мантию-невидимку и сообщить Гарри о своем решении, когда Рон опередил ее. Его взгляд упал на брюнета с любопытствующим взглядом зеленых глаз, удобно развалившемся в любимом кресле Дадли.

– ПОТТЕР!
– Рон прыгнул вперед, замахиваясь кулаком на бывшего друга.

– МАЛЬЧИК!
– Петуния даже не шелохнулась.
– НЕ ЗАБЫВАЙСЯ!

И Рон немедленно застыл. Он стоял посреди комнаты с поднятым кулаком, смотрел на тетю и начинал дрожать. Его колени подогнулись, и он осел на пол, сворачиваясь в клубочек. Он испуганно смотрел на Петунию Дурсль.

– Простите меня…

Петуния пренебрежительно толкнула его ногой и сурово заметила.
– Надеюсь на твое хорошее поведение в дальнейшем.

* * * *

Рона трясло от смеси ярости и страха. Перед ним сидел человек, убивший Гермиону, а он не мог сделать абсолютно ничего. Если бы Дурсли не согласились принять его, то это чудовище убило бы и его. Теперь у Рона перед этой семьей был долг жизни и если он сделает хоть что-то, вредящее им, то рискует своей магией. Он должен повиноваться.

Разумеется, он не мог ощутить долг жизни так, как чувствовал бы магическую клятву, но он и не знал, как и что должен он ощущать. Тем более, что он и не знал с уверенностью, есть ли этот долг вообще.

Ведь некоторые из его знакомых вообще считали долг жизни мифом, пережитком средневековья, когда еще не было Министерства, следящего за моральным обликом волшебников. Червехвост, несмотря на свой долг жизни, пытался наложить на Гарри Круцио, а то, что оно не удалось - дело десятое. Питер никогда не был сильным волшебником. Но с другой стороны, посмотри, что стало с его жизнью? Трусливая жирная крыса, почти потерявшая человеческий облик. Об него разве что ног не вытирали, а он все терпел. Может, таково было его наказание за нарушение долга жизни? Рон вздрогнул, нет, лучше не рисковать.

Он боязливо посмотрел на строгую женщину, к счастью, она больше не смотрела на него. Теперь она с осуждением оглядывала фривольную позу Гарри, почти лежащего на Малфое.

– Ты хочешь забрать его?
– Сердце Рона екнуло. Поттер передумал и теперь хочет его убить? Не зря же он намекнул на эту возможность своей последней фразой.

Гарри не торопился отвечать. На самом деле он ожидал, что скажет Гермиона или Уизли. Но они вели себя необыкновенно тихо. Собственно говоря, Гарри ожидал, что девушка немедленно бросится к Рону, причитая и успокаивая его. Мистер Уизли же с паническим выражением в глазах, не отрываясь, смотрел на своего запуганного сына, одетого в рванье и покрытого синяками.

Гарри кашлянул. Петуния ждала ответа, а так как никто не принимал на себя ответственности, то Гарри решился.

– Скажи-ка, тетя, он полезен тебе?

Петуния пренебрежительно засопела.
– Полезен… ну да, как же. Я думала, что он сможет заменить тебя… не то, чтобы и ты был отличным помощником…

Гарри фыркнул.

– … но этот парень просто невыносим. Маль… - нет она больше не могла так его называть. Может быть, Поттер? Эй волшебник, будет достаточно невежливо, а Гарри - неестественно. Но надо решиться.

– Гарри, этот урод вообще ничего не умеет! Он залил шелковые вещи кипятком, чистил умывальник щеткой для туалета и выполол мою герань вместо сорняков! Я потратила три недели, чтобы научить его хоть чему-то. Он боится пауков и телевизора.

– А как только я хоть чему-то его научила, приходишь ты и собираешься забрать его.
– Петуния в порыве раздражения хлестнула Рона тряпкой.

Она увидела, как ее племянник почти сострадательно смотрит на рыжего неумеху. Разумеется, он же знает все из собственного опыта. Разумеется, сам он никогда не жаловался ни на скудный рацион, ни на холод, ни на строгое обращение. Иногда Петуния даже задумывалась, а было ли так уж слишком плохо у них для сына ее сестры? А этот рыжий постоянно ноет и скулит, как побитая собака. И она продолжила жаловаться.