Работа с документацией съела время до обеда, после чего Драко выпил кофе и аппарировал в соседнее крыло на амбулаторный прием. Токсикологу в амбулатории делать было особенно нечего, но у него имелся определенный контингент постоянных больных: в основном страдающих ликантропией, с хроническими интоксикациями Вулфсбейном, и идиотов, увлекающихся маггловскими наркотическими препаратами. Сегодня он принял троих. Потом пришлось выдержать долгое и нудное разбирательство с больничным завхозом - тот явился с претензиями, что Малфой не отчитался за проверку противопожарных чар на отделении, и пока Драко доказал обратное, прошло довольно много времени. Потом он составлял вместе с медиведьмой-хозяйкой список необходимых зелий. Потом записывал статусы. Потом опять осматривал вновь поступивших. Потом… потом посмотрел на часы и мысленно выругался - пять минут седьмого. А Тори просила не опаздывать.

Драко быстро дал указания заступавшей на дежурство Хиггс и пошел обратно в кабинет. Стоило поторопиться - Гойлы были приглашены к шести часам. Малфой торопливо левитировал бумаги по ящикам стола и призвал из шкафа уличную мантию. Переодеваясь, он машинально бросил взгляд на журнальный столик и…

И замер.

Что за черт?

Стопка журналов «Британский целитель», всегда лежащая на левом краю столика, была сдвинута в центр и покорежена. У Малфоя создалось впечатление, что кто-то рылся в бланках, которые лежали там же, и уронил журналы, а потом не успел или просто не потрудился их собрать. Драко с силой швырнул врачебную мантию в кресло и сжал зубы от злости.

Вот этого он очень не любил. Находясь в отделении, Малфой по негласному правилу почти никогда не запирал кабинет: старшей могли понадобиться бланки отчетности, а кто-нибудь из коллег мог заскочить сюда за справочником по зельям - Драко воспринимал это спокойно, в своих подчиненных он был уверен. Даже в том факте, что кто-то мог взять один из журналов, он не находил ничего дурного. Но чтоб вот так, порыться и даже не убрать за собой… Взмахом палочки Малфой распахнул дверь кабинета и крикнул в коридор:

– Дженнис!

Через несколько секунд в кабинет вбежала дежурная медиведьма.

– Да, сэр?

– Кто-нибудь заходил сюда в мое отсутствие?

Девчонка вытаращила глаза.

– Не… не знаю, сэр. Вроде нет.

– Вроде нет… А позвольте узнать, чем вы занимаетесь на посту? Мечтаете?

Медиведьма до ключиц залилась краской.

– Извините, сэр… Я правда никого не видела.

Малфой с трудом взял себя в руки.

– Идите, - хмуро сказал он, - и в следующий раз будьте внимательнее.

Когда расстроенная девушка вышла, Драко застегнул мантию, собрал журналы и плотно закрыл дверь. Он был так раздражен, что даже не смог с первого раза наложить запирающие чары. Идя по коридору, Малфой твердо решил, что с этого момента вольная жизнь подчиненных кончена - теперь им придется десять раз спросить разрешения зайти в его кабинет. Ничего, впредь будут поаккуратнее.

Аппарировав домой, он с порога услышал веселые голоса, скинул на руки эльфа верхнюю мантию и прошел в гостиную. Гости еще не успели отойти от камина, а суетливые домовики специальными щеточками стряхивали с их мантий серебристый пепел. Пэнси что-то оживленно говорила Нарциссе. Грег как раз склонился к руке Астории. Над его головой жена скорчила Драко ужасную рожу, долженствующую означать: «Где тебя носило, а?» Малфой с трудом удержался от смеха и, придав лицу максимально гостеприимное выражение, вошел в гостиную.

– Добрый вечер.

– Привет!

– Привет, дорогой.

– Добрый вечер, сынок.

– Здорово, Драко!

Малфой поцеловал руки женщинам и сжал тяжелую лапищу Гойла. Пэнси улыбнулась старому другу своей ставшей привычной за эти годы грустноватой улыбкой. Плотная, блестящая, будто отлакированная челка скрывала ее изуродованный лоб: в последнее время у Паркинсон развилась резистентность к скрывающим чарам. У Драко заныло сердце.

– Ну что, к столу?

* * *

Ужин прошел спокойно. Блюда, вина, сервировка - все было, как всегда, безупречно. Мать негромко отдавала приказы домовикам, а Астория, которая никогда не вмешивалась в отлаженный хозяйственный механизм, заведенный ее свекровью много лет назад, вполне доброжелательно выслушивала бесконечные рассказы Пэнси о детях - у Гойлов было две девочки: старшая, двумя годами моложе Скорпиуса, и малышка, только-только начавшая ходить. Грег, как всегда медлительный и спокойный, сегодня был явно чем-то расстроен, он искоса поглядывал на Малфоя и говорил мало - в основном расспрашивал, как дела на работе. Драко почти машинально отвечал ему: он почему-то здорово устал за сегодняшний день. После кофе они с Гойлом перешли в курительную и расположились у камина с традиционным бренди и сигарами.

Грегори продолжал бросать на Драко короткие взгляды из-под насупленных бровей, тискал в пальцах широкий бокал и явно не решался заговорить о том, что его беспокоило. В конце концов Драко не выдержал и осторожно спросил:

– Грег, у тебя все в порядке?

Физиономия Гойла побагровела. Он со вздохом сунул домовику недопитый бренди и, собравшись, спросил:

– Слушай, Драко, а ты с этим… ну, свояком твоим… как?

Драко насторожился. Если Грегори понадобилось заступничество в Аврорате, то дело явно пахло Воспламеняющим зельем. Малфой очень хорошо помнил, как несколько лет назад Грег решил немного подзаработать - тот факт, что их семья существовала на деньги, принадлежащие Пэнси (состояние Паркинсонов устояло в трудные времена, война и послевоенный кризис лишь слегка его задели), очень на него давил. Жалкие крохи, оставшиеся после конфискации имущества старших Гойлов, Грегори вложил в совместный бизнес с одним хаффлпаффским идиотом. Когда Драко узнал о том, что представляет собой это предприятие, он с трудом удержался от хохота: его друг стал совладельцем магазина интимных игрушек, произведенных с учетом маггловских технологий. Как-то раз Малфой даже заскочил в это радостное заведение и полюбовался искусственными задницами, которые меняли цвет прямо в процессе, фаллоимитаторами, зачарованными на вибрацию, да еще и способными петь или нашептывать владельцу нежные слова, и прочими прелестями. А гордостью хозяев магазина были вакуумные помпы, имитирующие минет. Как утверждала реклама, эти ядовито-розовые чудища могли заменить рот самой опытной и дорогой шлюхи с Дрянн-аллеи…

На помпах Гойл и погорел. С треском. Одну из них приобрел благообразный старичок, чем-то (как рассказывал потом Драко совершенно убитый Грегори) до боли напоминающий покойного Дамблдора... а наутро после покупки в магазин ворвалась авроратская группа захвата. Оказалось, что когда старичок решил устроить себе приятный вечер, чары сработали слишком сильно, и не только его член, но и яйца затянуло в помпу намертво... Слава Мерлину, повреждения оказались обратимыми, но персонал травматологического отделения Мунго долго и радостно хихикал в кулачок над подушкоподобной мошонкой старого идиота и поминал старый маггловский анекдот о клоуне на двух шарах. Возможно, все бы и обошлось, но благообразный оказался членом Визенгамота… Грег с компаньоном едва отвертелись от обвинения в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, да и то по чистой случайности: дело в том, что лицензию на производство помп в магическом мире им выдал вечный магглолюбец Артур Уизли, который и сам не брезговал воспользоваться продукцией магазинчика - исключительно в познавательных целях, молодые люди! Эти магглы такие выдумщики… С тестем Избранного не рискнул связываться никто, но магазин пришлось прикрыть, конечно. С тех пор Грег занимался исключительно делами своего поместья.