Теперь, в Тулоне, он обращается к армии с новой, тщательно продуманной речью. Он не говорит, куда направятся суда. «Солдаты армии Средиземноморья» — так он называет героев кампаний в Европе, и это оставляет пространство для различных толкований. Они — «крыло Английской армии».

Бонапарт напоминает воинам о том, что они сражались в горах, на равнинах и брали крепости. Их ждет новое испытание — кампания, которая начнется плаванием но морю. Римские легионы сражались с Карфагеном на этом самом море!

На них смотрит Европа. От них зависит будущее процветание Франции и благо человечества. Идеал свободы, сделавший республику арбитром Европы, сделает ее арбитром дальних стран и морей.

Солдаты, построившиеся на пристани, внимательно слушают своего вождя. Они воодушевлены, но хорошо понимают, что это только прелюдия.

Бонапарт удачно использует знакомые образы. В январе 1798 года один из парижских театров начал показывать пьесу «Сципион Африканский», в которой проводилась явная параллель между Бонапартом и римским полководцем. Публика с восторгом приняла пьесу. Из зала неслись приветственные крики, когда актер декламировал: «И в свои двадцать восемь лет он почти затмил наших величайших завоевателей!»

Генерал переходит от идеологии к делам насущным. Наполеон напоминает воинам о том, что война в Альпах была сопряжена с трудностями и недостатками снабжения. Солдаты напряженно внимают: сейчас он скажет главное.

«Он обещает эквивалент шести акров земли каждому солдату по возвращении на родину как результат экспедиции, — вспоминает журналист Марк-Антуан Жюльен, участник похода. — Он говорит о выгоде, чести... Люди страстно желают отправиться в путешествие, прося ветра, их волнение и подозрения исчезли. Все бегут на корабли».

Не все правильно поняли Бонапарта, некоторые подумали, что он говорил о шести акрах земли, расположенной где-то далеко, за морями. Но это было не столь важно — ведь генерал обещал не землю в натуральном выражении, а денежную сумму, на которую можно приобрести шесть акров. В любом случае обещание земли для солдат, большинство из которых были крестьянскими детьми, звучало очень заманчиво.

12 мая погрузка на суда была полностью завершена. Адмирал Брюэйс доложил Наполеону о том, что флот готов поднять якоря и на следующий день выйти в открытое море.

Если бы Брюэйс и Бонапарт могли заглянуть за горизонт, то увидели бы корабли адмирала Нельсона, которые расположились в нескольких милях от Тулона. Один из английских фрегатов перехватил французский корвет, неосмотрительно оторвавшийся от своей эскадры.

Пленников подвергай допросу, и Нельсон узнал о том, что в Тулоне «пятнадцать линейных кораблей, по-видимому, готовы к выходу в морс».

На самом деле линейных кораблей было тринадцать. А еще фрегаты, корветы и более сотни транспортных и посыльных судов.

И это только в Тулоне. По плану Бонапарта к большой армаде должны были присоединиться флотилии, стоявшие в портах Марселя, Генуи, Чивита-Веккии и Корсики. Общее число членов экспедиции, в которое входили солдаты пехотных, артиллерийских и кавалерийских частей, моряки, гражданские лица, достигало пятидесяти тысяч человек.

В ночь перед предполагаемым отплытием французских кораблей подул сильный ветер-мистраль. К утру 13-го начался неистовый шторм, и Брюэйс был вынужден отложить начало экспедиции. Это была та же самая буря, что разметала корабли Нельсона.

Холодный мистраль, пришедший с гор, дул еще семь дней. Он начал утихать лишь 18 мая. Вечером этого дня Наполеон приказал трубить сбор и дать залп из шести орудий. Это был общий призыв к тому, чтобы вернуться на корабли.

В шесть часов утра 19 мая все корабли эскадры наконец-то получили долгожданный сигнал с «Ориента», означавший приказ к отплытию, и начали поднимать якоря. Каждое судно проходило мимо «Ориента», приспуская флаги в знак приветствия.

«Ориент» был одним из самых крупных и самых мощных в мире кораблей. Он имел три палубы и сто двадцать боевых орудий.

Наполеон долго стоял на палубе, наблюдая за проходом кораблей. Играли полковые оркестры. Стреляли пушки, размещенные в фортах, построенных на близлежащих холмах.

Зрители, собравшиеся на набережной, махали платками и кричали в знак приветствия участников экспедиции.

Там же стояла Жозефина Бонапарт. Она не присоединилась к Наполеону из-за недомогания. Было решено, что она должна понравиться, а затем поедет в Неаполь, куда за ней будет послан корабль.

Прошло более восьми часов. Последние корабли покидали порт Тулона. Оркестры затихали один за другим.