– Халява...?

– Простие, это жаргонизм из моей эпохи. Дармовщинка, одним словом.

– Понятно, - Николай тихо рассмеялся.

– Но ведь Вы-то на это не пойдете? На реставрацию крепостничества?

– Нет, конечно...

– Что и требовалось доказать. Значит Вы должны быть готовы к их скрытому, а возможно и к явному противодействию. Отдавать то, что априори считаешь своим, никто не захочет. А отбирать часть привилегий у дворян все равно придется. И в первую очередь это относится к сфере образования, к отмене ограничений "на профессию" для выходцев из других социальных, религиозных или национальных слоев, к возврату обязательности служения для представителей данного сословия.

– Если мы на такое пойдем, то ведь они могут...

– А опричники для чего?! Нужно позаботиться о своей безопасности, Ваше величество. И не полагаться больше на дворянскую гвардию всегда и во всем. О чем мы вчера говорили?

– Ох, Михаил. То, о чем мы вчера говорили, я уже не забуду никогда, но...

– Главное - мы с Вами говорили вчера о новой силе, о тайной политической полиции. Это может быть некий симбиоз патрицианской гвардии и секретного приказа эпохи Петра. Из наиболее профессиональных и преданных ЛИЧНО Вам офицеров флота, армии, полиции. И не только из дворян. И не только из офицеров. В моем времени такие спецслужбы существовали во всех великих державах без исключения. Да и не только великих...

Но я бы предложил Вам об этом поговорить отдельно, уж больно важная тема, а кроме того, Василий Александрович обещал прислать секретным письмом его видение проблемы.

– Хорошо, Михаил. Но ведь тогда, в любом случае, получается, что на дворянство в целом в преобразованиях общества рассчитывать нельзя?

– Это не только тупик в исторической персективе, но и, как Вы верно подметили, черевато...

–  А кто тогда остается, банкиры? - попытался угадать самодержец.

–  Ха! Вот уж эти достойные мужи, сколько вы им не предложи, перепродадут и Вас, и всю Россию оптом тому, кто предложит на пять копеек больше! - хохотнул в ответ доктор, - Нет, конечно.

– Тогда, может быть, все-таки, заводчики, русская промышленная буржуазия?

– И снова мимо, Ваше Величество. При всей их важности для развития страны по индустриальному пути, при том, что создавая и расширяя промышленность, они работают на благо России, смысл их деятельности вовсе не идеалистический альтруизм, а получение прибыли. Законы Империи им позволяли делать это вполне вольготно более 30-ти лет. Как вам известно, ряд наших промышленных воротил имеют уже громадные состояния. Некоторые из них еще вполне лояльны к Вам. Но таковых, увы, уже меньшинство...

Почему, спрашивается? Что случилось? Что им-то не так?

Причина очевидна. Они хотят еще больше денег! И видят единственную дорогу к этому в своем политическом влиянии. И абсолютная монархия становится им в этом помехой. Не потому, что участие во власти в той или иной форме дорого стоит. А всего лишь потому, что урвав свой кусок политического капитала при Вас, потом, при Алексее Николаевиче, все может перемениться на 180 градусов. Ибо все будет зависеть от субъективного решения другого человека. Одного человека.

Отсюда и их общая с банкирами либеральность, и требования парламента и конституции, и финансовая поддержка экстремистов всех мастей, и коррупция, и ориентация на враждебные Российской САМОДЕРЖАВНОЙ Империи государства. Не потому, что они против России. Просто идеальное общественное устройство как для них, так и для финансовых воротил, - демократическая республика во главе с выборным президентом. Там можно купить всех и все. Там можно привести к власти кого угодно. Кого - не важно, хоть подонка и законченного мерзавца, главное проплаченного, своего...

– Какая же это гадость...

– Это реалии жизни, Ваше Величество. Где главная гадость - это деньги. Но, увы, без них пока никак. Поэтому как реальную опору трону, буржуазию, что финансовую, что промышленную, вряд-ли стоит рассматривать. Более того, некоторым конкретным представителям этого класса Вам предстоит, как говорится, начать перекрывать кислород. И не мешкая. У замешанных в поддержке деструктивных сил даже отбирать собственность и дело. И учтите, кстати: главный выразитель их чаяний и суперагент в Зимнем, это, как ни прискорбно, господин Витте, который после снятия с поста министра финансов ненавидит Вас, лично Вас, всеми фибрами души. Так что не обольщайтесь на тему тех четырехсот тысяч, что Вы ему на прощанье вручили в конвертике в моем мире. Не оценил...

В отношении же лояльных представителей промышленных толстосумов нужно будет вводить новые формы организации бизнеса. Частно-государственные концерны. С одной стороны дав больше заказов и денег, с другой накрепко привязав к государственной колеснице. Ведь хочешь, не хочешь, а без интенсивного развития промышленности страна просто не выживет.

–  Но каждый завод, каждая фабрика, мануфактура - это же рабочие, эти Ваши "пролетарии". О которых Вы так печетесь. А не они ли устроили ту самую социалистическую революцию, о которой Вы говорили? - скептически протянул Николай.