Я включил холоконтур и вначале хотел воспроизвести полученное сообщение, однако потом я пробежался по меню, пока не дошёл до записи с названием ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ. Я запустил её и откинулся на переднюю спинку кровати.

По контору пробежала случайная серия красок, затем он прояснился и показал лицо и верхнюю часть туловища полевого ксенобиолога по имени Крэндл. У него были совиные глаза и жидкая бородка. На нём был выцветший рабочий полукомбинезон, а на носу — толстый слой зелёной мази от солнца. Он уверенно вещал из кокпита бронированного скифа. «У нас ещё нет каких-либо достаточно подтверждённых гипотез, чтобы объяснить… а… специфику взаимодействий между людьми мужского пола и так называемыми „сильфидами“. Ситуация до крайности сложна, и становиться ещё сложнее от того факта, что ни один из вовлечённых людей никогда ещё не желал представить на научное исследование течение своих личных взаимоотношений.

Однако, можно предположить… Сильфиды могут оказаться исключительным примером паразитического миметического [6] вида живых организмов, не слишком редко встречающейся адаптацией. Одним теоретическим затруднением, в данном случае, является то, что во время эволюционного процесса, который достиг высшей точки в сильфидах, не мог иметься в наличии человек. Кроме того, сильфиды в своей „естественной“ форме, по-видимому, не обладают разумом, тогда как в своей адаптированной форме они представляются по крайней мере такими же умными, как человеческие существа — хотя сильфиды всегда противились попыткам проверить их интеллект.

Смертельное повреждение так называемых мужей сильфид — это ещё один озадачивающий вопрос. Во время сексуальной активности, которая, по-видимому, играет важную роль в трансформации сильфид, из специальных пор на коже сильфид выступают реснички и проникают в тело человека, для чего — неизвестно. Представляется, что это не затрагивает питание, так как протеины сильфиды и человека не только несовместимы, но и чрезвычайно токсичны по отношению друг к другу».

Крэндл покачал головой. «Мы просто не знаем…»

Я запустил следующую запись, симпозиум религиозных лидеров.

Первой выступала лоснящаяся привлекательная женщина, Преподобная Ангрина Демирелл из Объединённых Космических Конгрегационалистов. «Очевидно, что события на Ноктайле — это больше, чем метафора, больше, чем выдающееся, чудодейственное проявление великого фундамента нашей веры: что любовь преодолевает всё — даже страх смерти!

Нет, мы уверены, что эта также и космический механизм накопления любви, что Опаловое Око, по чистой правде, есть ни что иное, как бьющееся сердце вселенной, и когда-нибудь, когда мы научимся любить друг друга, как мужья любят своих сильфид, этот огромный аккумулятор любовной энергии лопнет и затопит Вселенную своим теплом!» Она села, очевидно истощённая своим пылом, глаза её блестели.

Камера наехала на следующего участника, стройного мужчину с вытянутым сардоническим лицом. Подзаголовок определил его как Верховного Дьякона Ирамуса из Церкви Мужчины Воителя.

Он фыркнул и помахал рукой, будто отгоняя плохой запах. «Ясно, что вы крайне возбуждены, Преподобная Демирелл. Смертельные результаты извращений, практикуемых на Ноктайле, есть предостережение Всеобщего Присутствия против неэволюционной, антисанитарной и морально деструктивной практики совокупления с женщинами». Дьякону удалось придать последнему слову бросающий в дрожь ужас.

Он продолжил более бесстрастным тоном. «Не будь Ноктайла, нам было бы нужно изобрести его, как предметный урок для тех, на кого простое благоразумие не действует».

Старик с кривой улыбкой наклонился и попал в поле камеры. «Вы делаете публичное признание, Ирамус? Сильфиды — просто теологическое оружие? Если так, почему вы ограничили их Оком? Почему не посеять их по всем океанам пангалактических миров?» Подзаголовок определил старика как Роджера Лэкхосона, представителя Общества за Продолжение Эволюции Человечества. Камера опустилась и показала нижнюю часть тела старика, которая была заменена пучком кожистых щупалец, каждое из которых было одето в трубку оранжевого шёлка.

Старик сел и соединил кончики пальцев, образовав острия. «Подумаем над вот каким парадоксом: Как представитель инопланетных особей по отношению к человеческому мужчине может быть более красивой, более соблазнительной, чем любая человеческая женщина? Мы верим, что этого не могло бы быть, реализуй человечество весь свой потенциал в процессе эволюции. Мы должны продолжать экспериментировать, подгонять двигатель эволюции — как это ясно демонстрируют события на Ноктайле».

Я потянулся к пульту дистанционного управления, чтобы выключить эту болтовню, но тут камера переключилась на следующую персону в группе, некую Неллес Эсиун, было указано, что она логик, связанная с Церковью Мирской Рациональности, зарегистрированной на Дильвермуне. Это была худая женщина с угольно-чёрной кожей и короткими рубиново-красными волосами, подстриженными так, что их гребешки спиралью расходились от её ушей и сливались в гребень на макушке её длинного черепа. Черты её лица были резко высечены, а в ноздре у неё был сверкающий голубой топаз.

Так я услышал, как она начала говорить. «Мы проверили большое количество догадок в отношении так называемых сильфид Опалового Ока. Единственная, которая, на наш взгляд, имеет хоть какой-то смысл, эта: Поскольку само Око является артефактом, постольку это относится и к живым организмам внутри Ока. Но для какой цели эти существа были сконструированы?»

Она сделала паузу, словно собираясь с мыслями, но у меня было впечатление, что пауза была умелым ораторским ходом, что она говорила эти слова так много раз, что может обратить своё внимание всецело на манеру, в которой она их произносит.