Шрифт:
— Вот проказники! — засмеялся Антери.
— Ну да, почему бы и нет? Но когда выпадает суровая зима, вот такая, как нынче, тут уж не до шуток. Так устроила природа и ее создатель.
— А можно взять этого оленя себе? Ведь у него нет никакой метки на ушах.
— Ага, ты и это уже подметил, — улыбнулся Матти-Олень. — Из тебя непременно выйдет оленевод… В самом деле, на ушах у оленя нет надреза, и поэтому он еще никому не принадлежит. Но все же кто-то имеет на него права. В настоящее время его хозяин — оленеводческое общество, организация, основанная оленеводами… Но если ты в самом деле хочешь присвоить оленя, это почти наверняка удастся. Надо только поговорить с «хозяином оленей», председателем оленеводческого общества, и он поставит этот вопрос перед другими оленеводами. Тогда на своем собрании они примут решение.
— Я, наверное, не наберусь смелости, — сказал Антери. — Это, кажется, так сложно… Поговорили бы вы… Поговорил бы за меня ты!
— Идет, — улыбнулся Матти-Олень. — Я берусь это сделать, ведь ты ходишь в школу и не можешь поспеть на все собрания. Но конечно, чтобы выслушать решение, тебе придется прийти самому. Собрание оленеводов длится целый день, и после школы ты успеешь заглянуть на него. Я скажу тебе, когда оно состоится… Но ты еще не рассказал мне, как поживает твой дедушка.
Глава седьмая
— В последний раз я видел дедушку прошлой осенью, когда мы с отцом были в лесу в междуречье С омпио, — сказал Антери. — Тогда он чувствовал себя очень хорошо…
Теперь Антери представился случай вспомнить о золотых минутах прошлой осени — двухдневном путешествии по тайге к прежним родным местам — и рассказать о лучших и самых замечательных его событиях. Со своей стороны, Матти-Олень умел слушать и вдобавок ко всему знал те места, как, вероятно, знал всю Лапландию вдоль и поперек.
— Обе ночи мы провели у сосны, — сказал Антери и краешком глаза взглянул на своего слушателя.
— Ого, — удивился Матти-Олень, — не многие мальчики знают, что это такое. Наверное, это были твои первые ночи у сосны?
— Первые, но не последние, — сказал Антери.
— Так и должно быть…
И Антери рассказал старому оленеводу и таежнику, как надо было укладывать хвойные ветки, чтобы на них было хорошо спать, как тепло было у костра и как он горел до утра.
— А утром мы отправились от холма Суоритсинвоса дальше, но из этого ничего не получилось, потому что Сепи — это наша собака, и притом хорошая собака, — так вот, Сепи находила все новых и новых птиц, а отец все стрелял и стрелял, и под конец отец сказал: «Хватит, скоро мы не сможем нести их». И тогда мы связали их всех вместе и спрятали под ветвями большой ели, чтобы забрать на обратном пути. А Сепи повели на поводке, чтобы она не гонялась за птицами, и так пошли через Т инки аапа.
— Ведь там впереди река Копсусйоки, — сказал Матти-Олень. — Как вы перебрались через нее?..
— Реку всегда можно пересечь, вброд-то уж во всяком случае, — как мужчина, сказал Антери.
— Именно так, — подтвердил Матти-Олень. — Башмаки с ног и долой штаны. А вода холодная.
— Нам все-таки не пришлось переходить реку вброд, хотя дело чуть не дошло до этого, — продолжал Антери. — Отец сказал, что знает мелкое место, по которому он обычно ходил и попадал в это время года на тот берег с сухими ногами, но теперь было иначе. Водохранилище Локка…
— Верно! Я и забыл о нем. А Копсусйоки впадает в него! — воскликнул Матти-Олень. — Как же теперь?
— Вода в водохранилище поднялась и в Копсусйоки тоже. Мелкое место, которое знал отец, перестало существовать. Пришлось идти вверх по течению, искать самое узкое место. Там отец перебросил через реку росшую на берегу березу, и мы переправились по ней, — продолжал Антери свой рассказ. — Так мы шли вперед, хотя и нелегко было. Отец сказал, что болота и равнины к северу от водохранилища стало пересекать куда труднее, чем прежде.
— От этого искусственного озера не одна только выгода получилась, — сказал Матти-Олень.
— Да. Вот и мы лишились дома…
— То-то и оно. Возможно, от этих хлопот по постройке водохранилища и есть польза, и немалая, и о них не забывают говорить. А об ущербе умалчивают, хотя, наверное, и знали заранее… Ну, продолжай!
— Так вот, мы пришли в Т инким аа, оттуда к холму Л ипкав аара, а потом к холму П ахтав аара. На Пахтаваара мы спустили Сепи с поводка, и она начала искать птиц. Так мы шли к реке Л уйрой оки, пока путь нам не преградил залив водохранилища, который тянется вдоль русла Луйройоки. День уже подходил к концу, и надо было искать место для ночлега.