Его рот становился все более настойчивым, посасывая и терзая, и Тейн представил, как погружает язык в сочащийся медом розовый шелк. Все больше распаляя своего хозяина, разбухший член терся о пышные ягодицы Честити, желая вырваться из все еще сковывающего его плена брюк. Ощутив прикосновение твердой плоти, Честити застонала, а Тейн еще крепче прильнул к ее горлу и прижался мужским естеством к ее телу, пытаясь хоть немного облегчить ноющую страстную боль во всем теле.

Его взор затуманила похоть, и Тейн продолжил посасывать наливающуюся кровью вену, скользнув рукой под нижние юбки и отыскав путь к гладкому и лоснящемуся лону. Он развел пальцами пухлые складочки, и Честити едва не задохнулась, откинув голову и выгнувшись навстречу его руке. Темный мужчина-фея хотел наблюдать за ней в моменты страсти, но не мог оторваться от ее шеи… его губы, его язык не могли покинуть эту мягкую, отзывчивую к ласкам плоть. Точно так же и его пальцы не могли отказаться от желания ощутить нежный шелк женского естества, охватывающего их. Не удержавшись от соблазна, Тейн скользнул двумя пальцами в самую глубину тела столь желанной женщины.

Двигаясь все быстрее и быстрее, он пронзал Честити до тех пор, пока она не развела бедра еще шире. Теперь внутри Честити оказались уже три пальца, заполняя ее до тех пор, пока она едва не потеряла способность дышать, пока Тейн не почувствовал, как его пальцы покрывает сладостный сок ее возбуждения. Пока он не подумал, что больше не вынесет этой муки, и не провел блестящими от влаги пальцами по шее Честити, скользя вниз по ее горлу. Теперь Тейн мог попробовать вкус ее возбуждения, слизав тот прямо с ее кожи, по-прежнему источавшей аромат духов — самой сущности темного мужчины-феи, с помощью которой он смог проникнуть в ее мир.

От горла Честити распространялось благоухание лона, и Тейн снова и снова хлестал языком пахнущую мускусом колонну шеи, одновременно снова скользя пальцами к манившей его плоти между ее бедер.

Этот аромат был самым сильнодействующим возбуждающим средством, которое только знал темный принц. Таившийся внутри него дикий зверь вырвался наружу, ознаменовав свое появление громким рычанием.

— Ап! — приказал принц, и по мановению его руки их одежда исчезла, обратившись в туман. У Честити перехватило дыхание, и она посмотрела на Тейна через плечо. Застывшее в ее распахнутых глазах наивное изумление так возбуждало…

— Тейн? — окликнула Честити, и впервые за все это время в ее голосе послышалось волнение.

Она застонала, когда умелый обольститель вновь принялся пронзать ее лоно пальцами, и попыталась еще больше распахнуть бедра, чтобы он мог скользнуть в ее нежные ножны своим главным разящим орудием.

— Не сейчас, любовь моя, но совсем скоро.

Честити закричала, застонала, когда Тейн еще глубже погрузил палец в средоточие ее женственности, двигая им, поглаживая.

Теперь она была полностью обнаженной и распласталась на его коленях, словно язычник — под луной. Смиряясь перед властью, которую имел над ней Тейн, она трепетала от вожделения.

— Скажи мне, как сильно ты хочешь этого, — прошептал он, порхая губами над ее шеей, вбирая языком ощущение влажности лона, которое сам и распространил по ее коже. — Скажи мне, как ты горишь желанием ощутить меня внутри.

Вместо ответа, Честити лишь откинулась назад, прижимаясь к Тейну и надеясь, что он даст ей больше, подарит необузданную страсть, в которой она так нуждалась.

— Повернись ко мне лицом.

Честити с готовностью повиновалась, и Тейн в который раз удивил ее, приподняв на своих бедрах и заставив обвить ногами его талию.

— Посмотри мне прямо в глаза и скажи, что хочешь меня, своего любовника, темного мужчину-фею, — приказал он, стискивая рукой ее горящее возбуждением лоно.

— Ты же знаешь, что я хочу тебя! — вскричала Честити, сжимая в ладонях его лицо, осыпая его губы и подбородок нежными поцелуями. И уже шепотом призналась: — Я хочу только тебя. Мое сердце принадлежит тебе, и я думаю… я думаю, что люблю тебя.

— Ты только думаешь? — мрачно спросил он. — А я уже знаю, что люблю тебя, и хочу показать тебе всю силу этой любви. Сядь на меня сверху, Честити.

Тейн громко стонал, заполняя возлюбленную своей плотью, демонстрируя ей, как двигаться наверху, то подбрасывая ее вверх, то опуская вниз, помогая скользить быстро и нетерпеливо. Его мощные бедра под телом Честити неустанно работали, нанося удар за ударом. Руки Тейна, сжимавшие ее талию, были твердыми, губы — требовательными. Темный принц резко дышал, стремительно увеличивая темп проникновений, приподнимая ее со своих коленей. Честити почувствовала, как его руки скользнули вниз по ее ягодицам, распахивая их. Когда его пальцы принялись поглаживать лоно, как раз в той точке, где их тела сливались воедино, Честити пронзила дрожь. Со стороны Тейна было необычайно развратным это желание в полной мере ощутить себя внутри ее, когда они занимались любовью. Да, было в этом нечто восхитительно порочное, внезапно осознала Честити, когда Тейн застонал у ее горла, кружа влажным пальцем по окружности влагалища, плотно обхватывающего мужское естество.

— Мне нравится ощущать, как мой член растягивает тебя.

Ободренная его прикосновением, его низким, первобытным рычанием, Честити разрешила себе любить Тейна так, как хочет ее собственное тело, — так, как пожелает он.

— Дотронься до себя, — еле слышно слетело с его губ.

Честити покорилась воле возлюбленного, положив ладони на груди и стиснув их так, как это делал он сам.

— Прекрасно. А теперь ласкай свое лоно, пока я буду трахать тебя.

— Тейн! — изумленно воскликнула Честити, и от одной мысли о чем-то подобном, от нетерпеливого предвкушения этого развратного действа ее сердце учащенно забилось.