– Эй, братва, подъём! – Макарон живо растолкал своих сладко задремавших подчинённых и, подождав, пока вокруг зажгутся земные звёздочки сигарет, начал энергичный инструктаж. – Дятел с Макинтошем канают нюхать воздуха, остальные прикрывают им жопу. Шмелём цепляйте рацухи с намордниками, да без команды не шмалять, если что не так, урою.

Сказано было доходчиво, проникновенно, от самого сердца. Бандиты быстро проверили связь и, натянув ноктовизоры, крадучись направились к зданию Лабиринта.

– Дятел с Макинтошем, в пахоту… – нарушая девственный эфир древней эпохи, гнусаво прозвучал в наушниках голос Макарона.

Почти сразу кто-то из растянувшейся цепью братвы отозвался:

– У бокового прохода вижу двух вертухаев с пиками…

Семён Петрович отреагировал незамедлительно:

– Ну так сделай, чтобы больше их там не было видно.

Секундой позже в душном воздухе послышались еле различимые хлопки, и по связи прошло сообщение:

– Все чисто.

В руках «братков», ответственных за проведение поисковых работ, один за другим ожили заокеанские металлодетекторы, запрограммированные на поиск драгметаллов.

Не торопясь, кладоискатели двинулись вдоль здания Лабиринта навстречу друг другу, и ещё минут через сорок, когда Семён Петрович успел известись ожиданием и усомниться в правдивости допотопных легенд, голос Макинтоша в эфире радостно объявил:

– Есть контакт.

– Пошла мазута! – Подтянувшийся к более удачливому напарнику Дятел глянул на экран своего детектора. – Рыжья там в натуре немерено!

– Шептун, озадачься, – повернулся Хомяков к невысокому тощему малыге. Тот, бывший рабочий-подрывник, уже успевший прикинуть геометрию шурфов и необходимое количество взрывчатки, молча принялся доставать из своего рюкзака аккумуляторный перфоратор «Бош».

У Шептуна нашлось трое подручных, и скоро алмазные свёрла полезли в щели между каменными глыбами, державшимися в кладке только за счёт своего веса и точной подгонки поверхности.

Наконец Шептун поднял руку:

– Хорош…

И принялся закладывать в проделанные шурфы заряды с дистанционными взрывателями. Тщательно проверил проделанную работу и, скомандовав: «Атанда!» – вместе со всеми залёг в небольшой песчаной котловине неподалеку.

– Намордники не ушатайте! – предупредил Чекист. Налётчики дружно отвернулись от здания Лабиринта, а умелец-подрывник, сорвав фиксатор, щёлкнул тумблером. На небольшом пульте замигала красная лампочка.

– Атанда! – И палец нажал тугую кнопку.

Взрыва видно не было. И почти не было слышно. Упругая волна пронеслась над головами, прошелестела в листьях деревьев… В стене сокровищницы разверзлась дыра. Семён Петрович даже не стал ждать, пока она перестанет дымиться.

– Макинтош, понюхай воздуха.

Только тот исчез в недрах сокровищницы, как со стороны аллеи сфинксов, что вела к главному входу в Лабиринт, раздались громкие крики. С десяток воинов жреческого войска, каждый с горящим факелом в левой руке и с кхопеши – палашом из черной бронзы – в правой, устремились навстречу непрошеным гостям.

– Гвоздь, разберись, – тихо попросил Макарон.

Высокий, плотный бандюган, отяжелевший, но не растерявший сноровки мастер спорта по биатлону, неторопливо потянул из-за плеча старый, проверенный АКМ…

Шмалял он классно. Выставил переводчик на стрельбу одиночными – и из положения стоя, как когда-то на спортивном огневом рубеже, каждым выстрелом принялся укладывать по клиенту. Наградой ему был восторженный шёпот братвы:

– Во даёт жизнь.

В это время из отверстия в стене показался Макинтош:

– Сукой буду! Рыжья там за стеной – немерено!

– Лады, корефан, показывай. Макарон с Гвоздём, будьте на вассере… – И Семён Петрович первым шагнул через рваный край каменного провала.

Он оказался в небольшом, сплошь расписанном иероглифами зале, своды которого поддерживали невысокие колонны, покрытые рельефными изображениями в традиционном египетском стиле. Впрочем, мастерство древних зодчих бандитам было до фени…

Все их внимание было приковано к экрану детектора, показания которого однозначно говорили о наличии за восточной стеной зала больших количеств, прямо-таки масс драгметаллов. Хомяков поискал было глазами гранатомёт, но Шептун поднял руку:

– Не в жилу это, всю ховыру ушатать можно, «замазкой» брать надо…

Кого слушать, как не его? А он привычно вытащил из рюкзака что-то по виду напоминавшее толстую верёвку, прикинув на глаз, откромсал кусок нужной длины и, прилепив в виде кольца прямо поверх сине-бело-лилового настенного орнамента необычайной красоты, воткнул детонатор.

– Братва, отворачивай рыла…

По команде Шептуна все сгрудились в западной оконечности зала. Вновь щёлкнул тумблер, потом слегка дрогнул пол под ногами… И в восточной стене появился сквозной проход почти правильной формы.