В Евангелиях от Марка и Луки вообще нет никакого упоминания о таком признании со стороны Иоанна. В Евангелии от Матфея есть единственный стих, который относится к признанию Иоанном роли Иисуса, когда Иисус приходит к нему креститься:

Однако позже Матфей, а также Лука сообщают о том, что Иоанн послал учеников спросить о том, был ли Иисус Мессией, нечто совершенно ненужное, если бы Иоанн действительно засвидетельствовал Духа Божьего, сходящего на Иисуса подобно голубю. (И конечно, в четвертом Евангелии ни разу не упоминается о какой-то подобной неуверенности со стороны Крестителя.) Все синоптические Евангелия сообщают об этом сошествии Духа Божьего, но ни в одном из этих трех никак не указывается, ни тогда, ни позже, что это сошествие было засвидетельствовано Иоанном или кем-то еще, находившимся рядом с Иисусом.

Действительно, синоптические Евангелия показывают признание мессианства, которое постепенно распространяется среди учеников Иисуса, и, кроме того, явно отмечается осторожность Иисуса в том, что он никак конкретно и открыто не объявляет о такой миссии. Только в самом конце, перед Каиафой он признает, что он — Мессия, и этого, что рассматривалось еврейскими властями как богохульство, было достаточно для того, чтобы осудить Иисуса на смерть. Эта точка зрения, по-видимому, находится в соответствии с исторической действительностью того времени, так как объявить себя Мессией без доказательства, которое удовлетворило бы церковные власти, означало верную смерть. (Так же как и в более поздние столетия объявить себя новым воплощением Иисуса означало бы обречь себя на смерть через насаживание на кол или в наше время — поместить себя в сумасшедший дом.)

Однако в четвертом Евангелии все, начиная с Иоанна Крестителя, изображаются как сразу же признавшие Иисуса Мессией. Мало того что Иисус не отрицает эту свою роль, но он и сам возвещает об этом. Так, когда самаритянка говорит с Иисусом о Мессии, Иисус отвечает ей совершенно искренне:

Это открытое признание мессианства Иисусом и другими описано в четвертом Евангелии как продолжавшееся на протяжении трехлетнего периода в Иерусалиме и других местах до того, как Иисус был арестован, осужден и казнен.

С точки зрения реалистической истории это совершенно невозможно. Однако Евангелие представляет теологию, а не историю, и теологический Иисус, в противоположность «историческому», является проявлением божественности.

Приветствуя Иисуса как Агнца Божьего, Иоанн Креститель ссылается не только на его мессианство, но и на ту действительную форму, которую должно принимать мессианство. Пишется, что Иоанн признал Иисуса не как царского Мессию, который приведет иудеев к идеальному царству, победив их врагов с помощью военного оружия, а скорее как страдающего и замученного «раба Божьего» Второ-Исайи.

Ссылка на Иисуса как Агнца Божьего, по-видимому, подразумевала конкретный стих в одном из отрывков о страдающем слуге:

Ис. 53: 7. Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих, как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен…

Способ, которым Иисус собирает своих учеников, описан в четвертом Евангелии совершенно не так, как в синоптических Евангелиях. В синоптических Евангелиях Иисус выбирает учеников в Галилее; в Евангелии от Иоанна, где с Иисусом повсюду обращаются с большим уважением, ученики сами находят его.

Так, Иоанн Креститель приветствует Иисуса как Агнца Божьего второй раз в присутствии двух своих учеников, и они тут же оставляют Крестителя и следуют за Иисусом:

Остальные ученики не названы, и традиционно считается, что это был сын Зеведея Иоанн, любимый ученик Иисуса и автор четвертого Евангелия. Считается, что скромность заставила его воздержаться от того, чтобы назвать самого себя.

В синоптических Евангелиях нет никаких указаний на то, что кто-либо из апостолов первоначально был последователем Крестителя. Однако это явно удовлетворяет цели четвертого Евангелия, так как таким образом показывается, что последователи Крестителя, руководимые самим Крестителем, явно предпочитают Иисуса Иоанну, и это еще больше ослабляет сторонников Крестителя в их противостоянии евангелисту. Первые два ученика разносят весть об этом:

Это полностью отрицает один из великих моментов в синоптических Евангелиях, где Петр признается в своей вере в Иисуса как Мессию, признание, которое оборачивается для Иисуса Иерусалимом и распятием на кресте. Вместо этого здесь Петру говорят вначале, что Иисус — Мессия, и позже в этом Евангелии уже не остается никакой возможности для того, чтобы Петр или какой-либо другой ученик постепенно признал эту веру. В трактовке четвертого Евангелия природа Иисуса так возвеличена, что не допускает подобного медлительного или постепенного осознавания, оно должно произойти сразу.