скромная церемония только для узкого круга. Невеста оставила себе девичью фамилию, поскольку она была уже известна, но дети регистрировались под фамилией Титус.

Молодожены поселились прямо над лондонским салоном, так чтобы у Рубинштейн работа была под боком. Элена не оставляла подобной практики еще лет двадцать. Муж писал рекламные тексты для салонов. Властная по натуре, Рубинштейн почти на оставляла ему других возможностей, и Титус начал карьеру литературного агента. В салонах он был не больше, чем бесполезным предметом. Титус снискал скандальную славу как парижский литературный агент Эрнеста Хемингуэя и Джеймса Джойса.

В 1909 году Рубинштейн родила своего первого ребенка Роя. Она вызвала в Лондон сестру Манку для управления салоном. Теперь у Элены было свободное время, чтобы нянчить Роя и составлять планы строительства империи.

Париж

Рубинштейн жила работой и правила своими салонами железной рукой. И вполне естественно ожидала такого же трудолюбия от своих работников. Первая Леди Красоты настаивала на том, чтобы ни одно решение не принималось без ее участия. Она изнуряла себя работой нещадно, из-за чего «Сатерди Ревью» назвала ее «женщиной-смерчем». Все в жизни этой женщины отступало на задний план перед делами, даже муж и дети.

Всегда ища новую благоприятную возможность для расширения, следующий салон Рубинштейн решила открыть в Париже, посчитав его хорошим рынком сбыта. Город считался всемирным центром моды и искусства. Там жили Пикассо, Дункан, Хемингуэй, Фитцжеральд, Джойс, а Коко Шанель только-только начинала свой модный бизнес.

Рубинштейн признавалась: «Удовольствия семейной жизни, о которых мечтают миллионы других женщин, никогда не доставляли мне удовольствия». Ее сыну Рою исполнилось два года, когда она перевезла всю семью в Париж, снова поселившись над своим заведением на улице Сен-Оноре. Уготовив для себя заранее пост генерального руководителя нарождающейся индустрии, Рубинштейн

поставила управлять парижским салоном сестру Паулину. Там же, в столице Франции, в 1912 году Элена родила своего второго сына Горация.

Гигантомания и успех

В это время «вихрь» начала называть себя Мадам. Теперь у Рубинштейн было три салона, но она по-прежнему оставалась беспокойным гигантоманом. Это стало катализатором огромного успеха и снискало ей среди служащих репутацию ужасного деспота. Рубинштейн никогда не была довольна ни собой, ни сестрами, ни служащими. Будучи классической А-личностью, она путала самооценку с деловым успехом. Рубинштейн постоянно спешила и признавала наличие у себя мании: «Бизнес красоты всегда был для меня на первом месте... Я бранила себя за свой беспокойный характер». Позднее она напишет: «История состоит в том, что мое сердце всегда разрывалось между любимыми людьми и амбициями, которые не давали мне покоя» (Рубинштейн . 1972, стр. 35). Она искренне верила, что лучший способ стать красивой — это работа». За трудолюбие и чрезвычайную энергичность журнал «Лайф» удостоил ее звания «самой преуспевающей деловой женщины мира».

Американская королева красоты

Первая мировая война застала Рубинштейн с семьей в Париже. Движимые заботой о безопасности детей, супруги решили искать убежища в Штатах (кстати, Титус родился на территории Америки). Рубинштейн уже давно задумывалась об Америке, видя в ней землю надежды и новых возможностей, новый рынок. В январе 1915 года семья прибыла в Элис Айленд.

Порядочные американки слегка припудривали нос рисовой пудрой, а губной помадой не пользовались вовсе; считалось, что помада и макияж — удел падших женщин. По словам Рубинштейн, в делах красоты здесь полагались на Бога, и она вознамерилась изменить существующий

порядок вещей. Летом 1915 года на 49 улице Манхэттена в доме голландской постройки открылся первый американский салон красоты. И снова второй этаж был отведен под квартиру для семьи. Однако амбиции Рубинштейн простирались куда дальше Нью-Йорка.

Империя, основанная на красоте

В последующие два года Рубинштейн открыла салоны в Сан-Франциско, Бостоне, Филадельфии, Вашингтоне, Лос-Анджелесе, Чикаго и канадском Торонто. Она выписала в Америку сестру Манку, чтобы та помогла ей управиться со всеми этими открытиями, а сама в своем классическом стиле продолжала трудиться так, как будто от результатов зависела ее жизнь: «По восемнадцати часов из двадцати четырех уходило у нас либо на переезды из одного города в другой, либо на активную работу. Мы жили на чемоданах как актрисы бродячей труппы. Возбужденные и одержимые энтузиазмом, мы никогда не осознавали собственной усталости».

К 1929 году салоны Рубинштейн появились в Милане, Вене и Риме. А в 1929 году она открыла свой центральный салон на Пятой авеню, 715 в Нью-Йорке, что стало кульминацией ее успеха. К этому времени Элена рекламировала свои салоны как «бастионы красоты», а в ее центре на Пятой Авеню работали физиотерапевты, стилисты, косметологи, диетологи, тренеры, врачи и дамские парикмахеры. Салон работал без перерыва, но главным оставался все же «Вейк-Ап Крим» или «Питание для кожи». Производство кремов от Рубинштейн было поставлено на поток, баночки распространялись через тысячи магазинов и отделов универмагов. Это были атомы, из которых складывался годовой оборот фирмы. Салоны являлись всего лишь фасадом, форпостом империи, призванным демонстрировать действие продуктов и рекламировать имя Рубинштейн. Уже завоевав всемирную известность как «королева красоты», она использовала средства массовой информации и саморекламу для закрепления своего образа.

Теперь Рубинштейн превратилась в неисправимого трудоголика. Она игнорировала семью, особенно мужа. Следовательно, Титус заводил интрижки на стороне, чтобы

скоротать одиночество. Парижский управляющий рассказывал биографу Патрику О'Хиггинсу, что Эдвард заглядывался на других женщин исключительно по вине жены, а не своей. «Она не уделяла ему ни секунды. Бог знает, как она умудрилась родить двух сыновей». Муж говорил ей: «Тебя ничто не переменит, Элена. Твой бизнес — это твоя жизнь». Они развелись в 1930 году.