– Мне ваши дурные головы не жалко, – ответил я без всякой жалости и ощутил, что в самом деле не жалко, это же статистика, – просто Родриго на троне устраивает и меня. В конце концов, он мой брат! Я просто обязан защищать его интересы.

– А вы, – сказал он, – будете при нем регентом?

Я покачал головой.

– Нет, я планировал представить Совету вашу кандидатуру.

Он дернулся.

– Я? Но я и был при нем регентом!

– И что? – спросил я с интересом. – Тяжело?.. Думаю, вы за свою жизнь уже поняли, что легкой она не бывает, бывают только легкие дни. Это я по дурости еще брыкаюсь и патетически спрашиваю: если человек рожден для щастья, то где же оно? Не прячьте от меня мое щастье!

Он долгое время молчал, всматриваясь в меня так пристально, словно жаждет рассмотреть спрятанный во мне капкан, из которого уже не вырваться.

– Ладно, – проговорил он наконец, – это вы планировали. А что решили?

Я развел руками.

– Если бы вы не выдвинули навстречу армию, я бы так и сделал. Но в ожидании большой войны я решил привлечь Кейдана. С его именем будет намного проще завоевать Сен-Мари. Так что Кейдан – король, вы – в изгнании. Но не слишком далеко. Так, в одно из своих имений.

Он задумался, по его лицу мне показалось, что размышляет не столько о том, как и где будет жить, если сдаст Сен-Мари, а как организовать оборону, мужчины не женщины, сдаваться не любят.

Я сказал в нетерпении:

– Герцог, мои армии направляются к Геннегау с четырех сторон! Решайте быстрее. Каждая минута ваших мудрых, как я уверен, размышлизмов стоит жизни пока простолюдинов в селах да одному-двум лордам, что ринутся защищать свое добро… но потом заполыхают и крупные города!

Он сказал глухо:

– Скажите честно, Ваше Величество… в чем подвох?

– Да нет подвоха, – заверил я.

– Но ведь, – сказал он в затруднении, – тогда из-за чего это вторжение? Если и трон вам не нужен?

– Мне нужен океан, – ответил я честно. – Большой флот. Выход к островам, а их там тысячи тысяч. А за океаном еще земли…

Мелькнула мысль, что там у меня целый маркизат, но про этот материк лучше не заикаться даже лучшему другу, здесь все, что относится к Югу, – Древнее Зло.

Он проговорил в задумчивости:

– А-а-ах да… Вы же все силы отдавали флоту, чего я никак не мог понять. Тогда яснее. Разумеется, я приложу все силы, чтобы эти права оставались в неприкосновенности.

Я поморщился, сказал предельно учтиво:

– Герцог, давайте сразу расставим точки. Вы в почетной отставке. Это вежливое название изгнания. Я – король Великой Улагорнии и председатель Содружества Королевств, подписавших договор о ненападении и взаимной поддержке. Сен-Мари, разумеется, вступит тоже. Как человек чести, вы должны устраниться от всякой общественной деятельности и выращивать розы. Не знаю, почему все так настойчиво твердят про эти розы, будто ничем другим нельзя заняться на покое.

Он слушал настороженно.

– Разумеется, Ваше Величество, я не буду вмешиваться в дела королевства.

Я поморщился, он все время ведет себя так, словно и в отставке может направлять курс государственного корабля в ту или иную сторону.

– Делами королевства, – добавил я, – занимается, как помню, Совет. И будет заниматься в тех случаях, до тех пор… может быть, не будем пока говорить о Родриго? Я милостиво буду курировать Совет Королевства. Вы же понимаете, подобная мера напрашивается.

Он кисло поморщился.

– Ну да, невеселое зрелище Совет, указы которого игнорируются… Я все понял, Ваше Величество. Фактическим правителем будете все равно вы.

– Но юридически, – напомнил я, – система власти не изменится. А в подобных делах главное – сохранить лицо. Честь и достоинство не будут не то что попраны, но даже задеты!..

Он вздохнул в последний раз.

– Хорошо. Я готов подписать соглашение от имени королевства. В конце концов, пока что его возглавляю я. А вы… от имени Великой Улагорнии?

Я изумился.

– А она каким боком к Сен-Мари?.. Нет, конечно. От имени Содружества Королевств! Демократичных, гуманных, исповедующих общечеловеческие ценности, данные нам Господом. Надеюсь, вы не против Господа?.. Ах да, я уже спрашивал… Но, наверное, что-то же заставило меня спросить? Вы в каких отношениях с церковью, ваша светлость?

Он буркнул:

– В общепринятых. Я не высовываюсь… ни в одну сторону. Если ваши армии уже высаживаются с кораблей, дайте им, пожалуйста, приказ оставаться на месте.