Бывший член зондеркоманды, Альбин Ф., переведенный в штрафную часть из управления комплектования войск СС, 19 марта 1948 г. показал на суде, что происходило в Борках: «…Деревни брались в кольцо. Никого не выпускали и не впускали. Поля обыскивали и людей сгоняли в деревни. На следующее утро около 6 часов утра всех людей — это была большая деревня, около 2500 человек — детей, женщин, стариков погнали к четырем или пяти амбарам… Вскоре прибыл Дирлевангер с 10 солдатами, офицерами и остальными, и приказал: "Немедленно всех расстрелять". Перед одним из амбаров он поставил четырех сотрудников СД с автоматами. Амбары открыли. Дирлевангер скомандовал: "Огонь!" В людскую массу стреляли из автоматов, без разбора, и неважно, кто это был — дети, женщины, старики. Было ужасно. Как только заканчивались патроны, заряжалась новая обойма. Никто не целился. Затем амбары закрыли. Сотрудники СД брали солому с крыши и поджигали амбары. Это была самая ужасная картина в моей жизни, которую я когда-либо видел. Никто не мог выйти из амбаров, пока они не рухнут. А Дирлевангер и его штаб стояли примерно в 50 метрах от амбаров с русским карабином. Когда тяжело- или легкораненые люди, охваченные огнем, пытались вылезти наружу, по ним вели стрельбу. Дирлевангер был во главе стрелков, не уходил, пока никого не оставалось в живых…» [256]

Разумеется, на этом поиск партизан не закончился. На следующий день, 16 июня, команда Дирлевангера появилась в деревне Кобылянка (рядом с Борками). В населенном пункте оставалось всего два человека. Все остальные, узнав о том, что идет поголовное истребление, в страхе убежали в лес. Штрафники расстреляли двух человек и сожгли деревню. В тот же день исчезла с лица земли деревня Хоново, где команда убила 17 человек [257] .

С 17 по 21 июня прочесывание Кировского района продолжилось. В течение четырех дней зондеркоманда сожгла деревни Пируново, Виленку, Забуднянские Хутора, Немки и Збышин, где жертвами эсэсовцев стали 1076 сельских жителей [258] .

22 июня подразделения Дирлевангера (немецкая рота и 50 коллаборационистов) совместно с командой СД (два офицера, 19 унтер-офицеров и рядовых) проводили операцию вдоль шоссейной дороги Могилев — Бобруйск. Населенные пункты, находившиеся рядом с шоссе, подверглись тщательной проверке. Была блокирована деревня Новый Городок. После ее осмотра командир немецкой роты, обершарфюрер СС Гейнц Файертаг, приказал расстрелять оставшихся жителей (27 человек), а жилые строения — предать огню. Когда эсэсовцы подожгли дома, в деревне стали взрываться боеприпасы (патроны и ручные фанаты), не обнаруженные во время осмотра домов. 23 июня команда «зачистила» еще одну деревню Кировского района — Скачек, уничтожив 17 человек [259] .

Личный состав команды постоянно практиковал сожжение населенных пунктов, пытаясь таким образом снизить партизанскую активность. Порою для уничтожения села хватало одного выстрела, сделанного из леса, и в подозрительную деревню прибывали подчиненные Дирлевангера.

В воспоминаниях безымянного ветерана СС встречается рассказ, как члены команды действовали летом 1942 г.: «Если кого-нибудь из нас обстреливали… мы быстро выдвигались к этой деревне. Вокруг деревни выставлялось оцепление, чтобы предотвратить бегство местных жителей, все дома и бараки осматривались. Происходило это так. Мы заходили в дом и кричали: "Давай, давай, выходи наружу!" После этого осматривался дом, и в нем искали что-нибудь подозрительное — оружие, элементы военной формы или обрывок листовки… Местные жители, оказавшиеся в домах и возражавшие против обыска — неважно, словами или жестами рук, — расстреливались на месте. В таких случаях их объяснения совершенно никого не интересовали. Других обычно арестовывали, и либо расстреливали из пулемета, либо загоняли в какое-нибудь строение (часто в бывшую церковь) и поджигали. Мы бросали несколько ручных гранат, после чего ждали, когда внутри разгорится пламя. Для нас в то время самым главным было обезопасить глубокий тыл армии, поэтому эти люди являлись для нас врагами. Нас обстреливали, и мы отвечали. Чтобы нас больше не обстреливали, мы этих людей ликвидировали. Такие нам отдавали приказы. Конечно, это объяснение вряд ли может служить оправданием, но мы воспитывались в Третьем рейхе, где часто звучал лозунг: "Послушание до смерти"» [260] .

В мемуарах бывшего командира 1-го батальона 537-го партизанского полка Евстрата Акушевича, отмечается: «Страшные следы варварства оставили после себя в Кличевском и в лесной части Кировского района фашисты… Из деревни Борки спаслись только двенадцать человек, а в других населенных пунктах и того меньше. Особенно свирепствовали каратели батальона Дирлевангера…» [261]

25 июня 1942 г. зондеркоманду направили в Быховский район Могилевской области. Боевые действия велись недалеко от Старого Быхова и Лубянки, где проводился поиск партизанских лагерей. Во время операции не обошлось без карательных мер. Жертвами стали 40 жителей деревни Городец, разделившие печальную судьбу многих белорусских населенных пунктов. 26 июня была проведена крупная акция. За оказание помощи партизанам «дирлевангеровцы» и чины 8-й айнзацкоманды расправились с населением деревни Студенка (состояла из семи поселков), расстреляв 836 человек. От самой деревни почти ничего не осталось [262] .

С 26 по 30 июня 1942 г. команда выезжала из Могилева на «зачистки». В ходе этих мероприятий браконьеры сожгли деревни Новоселки, Будите, Закутье, Малые Белевичи, Пилыпичи и Куты [263] .

Слухи о том, какими методами СС и полиция ведут борьбу с партизанами, о массовых убийствах в Борках и Студенке, скоро достигли штаба начальника тылового района группы армий «Центр». Шенкендорф вызвал к себе Баха и строго его отчитал. Командующий корпусом охранных войск был недоволен тем, что СС проигнорировали его приказ, запрещающий расстреливать семьи партизан. При встрече с фон дем Бахом Шенкендорф выступил против «жестоких актов насилия» («brutalen Gewaltmassnahmen»). Бах обещал сделать выводы из этой беседы, но серьезных изменений не произошло. Высший фюрер СС не мог наказать Дирлевангера и штурмбаннфюрера Рихтера, так как за ними стояли сильные и влиятельные руководители «Черного ордена» [264] .

Вместе с тем фон дем Бах не хотел портить отношения с Шенкендорфом. Чтобы не накалять лишний раз атмосферу, он предпринял шаги по более тесному сотрудничеству с вермахтом в решении партизанской проблемы. Команду Дирлевангера подключили к операции «Майский жук» (Maik"afer).

Генерал фон Шенкендорф еще весной 1942 г. пытался уничтожить кличевских партизан, но сил для этого не хватало. Оккупационные войска, не считая проведенных локальных мероприятий, в основном укрепляли гарнизоны вокруг партизанской зоны, создавали опорные пункты. К июлю положение стало более благоприятным: контролируемая «народными мстителями» территория была обложена со всех сторон. Партийной организации Кличевского района пришлось объявить в партизанском районе осадное положение [265] .

По указанию Шенкендорфа, в Кличевском, Кировском и Быховском районах Могилевской области командование 203-й охранной дивизии подготовило операцию «Майский жук». Для ее проведения были выделены следующие части и подразделения:

— 608-й охранный полк в составе 423-го и 825-го батальонов;

— батальон 286-й охранной дивизии;

— особая команда СС Дирлевангера;

— подразделения Восточного запасного полка «Центр» (особый штаб «Голефельд»): батальоны «Березина» и «Днепр», а также формирования вспомогательной полиции [266] .