Шрифт:
– Вот - по Ма Ренке.
Новый листок:
– «Без сознания». «Предположительно - болевой шок или медикаментозный наркоз». «Названия и дозы введенных волонтерами препаратов». Ого, ну и список! Так... «Сильная гематома в районе поясничного отдела позвоночника». «Повреждение мышц спины. Кость позвоночника обнажена. Наблюдается трещина в позвонке», «открытый перелом голени правой ноги, закрытый - левого бедра», «Нижняя часть тела нерефлексабельна», «Предположительно, поврежден поясничный нерв или - действие препарата «це» и «де» из прилагаемого списка».
Настроение ухнуло на самое дно. Страшный диагноз. Даже предварительный. Врачи из горных спасателей - никакие, но они очень-очень редко ошибаются в диагностировании характерных травм... что объяснимо при их-то опыте собирания экстремалов в горах. Ма Ренка. Змея Феникса. Такая красавица... в самом расцвете!
«Выблядок Танаки!»
– Она лежит в клинике при Редзинпаку? Почему в специализированную клинику не положили?
– Неизвестно, Рю-доно. Решение отца, Ма Кэнсэя. Возможно, решение о госпитализации будет принято позже.
+++
Я-то думал о снежных лавинах... Это ж такой «шаблон»: раз зимние горы - значит, снежные лавины. Элементарно!
И я организовал все так, чтобы на каждом из нас было по два аварийных gps-маяка и аптечки. А Хоноке еще и подарил навороченные горнолыжные очки с видеокамерой и с встроенным gps-навигатором с проецированием картинки на стекло... Умолчал, разумеется, о том, что навигатор работает еще и аварийным маяком.
И проконтролировал регистрацию идентификаторов этих устройств у местных спасателей.
А тут - бац!
– техногенная авария. Усталость металла или еще какая-то причина...
+++
Я посмотрел из коридора в палату Ренки... и остановился.
Девушка, замотанная в бинты и какие-то хитрые фиксаторы на ногах и на туловище, лежала в специальной ванне, заполненной вязкой на вид жидкостью. С кучей датчиков, под обязательной капельницей.
Ренка бодрилась. Ей в этом помогал Кэнсэй. Веселый и улыбчивый, он рассказывал дочери похабные истории и в деланном ужасе прятался от «гнева доченьки»...
– Девочки, вам придется остаться в коридоре, ладно?
– Это еще...?
– Возмутилась Мисаки.
– В зеркало на себя посмотрите, хорошие мои! Ма-сэнсэй старается, поднимает боевой дух дочери, а тут вы - очень красивые, но - с заплаканными глазками.
– Хорошо, Кенчик...
– Согласилась Миу, слабо улыбнувшись.
– Ты обещаешь держать себя в руках?
– Конечно! Я абсолютно спокоен!
– И шагнул в палату, внутренне собираясь и настраиваясь.
– Здравствуйте, Ма-сэнсэй!
– О! Кенчи! Привет, бесстыжий! Привет, растлитель малоле... несовершенноле... юных девиц!
Хорошо, что Ренка не чувствует эмоций так, как их чувствуем мы с Миу и Мисаки. Радостное возбуждение Кэнсэя было насквозь фальшивым. Правда, отца она изучила, как никто другой - и вряд ли Кэнсэю удалось ее обмануть.
– А я пришел вас подменить, Ма-сэнсэй!
– Делаю прозрачный и даже немного грубый намек.
– Мне по секрету сообщили, что ваш запас неприличных историй уже иссяк!
Кэнсэй очень внимательно посмотрел на меня, что-то решая:
– Поклеп! Истории таки, может, и иссякли, но фантазия-то всегда при старом китайце!
– Кэнсэй воздел палец и направился в коридор.
– Не балуйтесь тут, молодежь! На всякий случай, Кенчи... тут видеокамера есть, и Большой Брат всегда следит за тобой! И упаси тебя боги, если камера вдруг типа «сломается»! На этот раз номер, как в гостинице, не пройдет!
Уже из коридора он добавил, будто вспомнил только что:
– И еще, Кенчи... твоих тренировок никто не отменял! Ну, ты таки сделай нам всем одолжение - почти своим присутствием! Апачай у тебя на очереди, если моя память не спит с другим!
«Тяжко Кэнсэю, Малыш! Смотри, какие тяжеловесные словесные конструкции из себя выдавливает!»
+++
Ренка с болезненным интересом пыталась найти на лице Кенчи хоть какие-то следы переживаний, беспокойства или печали. Ничего подобного! Тот хладнокровно занял стул, на котором до этого сидел отец. На лице - спокойная чуть приветливая улыбка, от которой вдруг запершило в горле. Захотелось жаловаться, плакать... и выть, пытаясь выгнать из себя тягучий ужас понимания произошедшего... И чтобы обнял, чтобы утешал, чтобы по волосам гладил... и говорил, что все в порядке, все пучком!