Шрифт:
— Да-а… — с насмешливым уважением процедил он, когда мы привели его на место события. — Я знал его… Человек бесконечно остроумный…
— Что с ним? — в страхе спросила Валерия.
Мы стояли над прямоугольником подрастающего мха, как над свежей могилкой, а вокруг, очень недовольные нашим присутствием, крутились колобки.
— Успокойся, Лера, — сказал Алексей. — С кем, с кем, а с Вадиком наверняка всё в полном порядке. В отличие от нас к себе он относится крайне заботливо…
— Где он?
— Полагаю, на новом рабочем месте. Которое, впрочем, ничуть не отличается от старого.
— Ты уверен?
— Дело в том, Лерочка, что сначала это место Обмылок предлагал мне, но я отказался…
В суровом недоумении Лера смотрела на прямоугольный отпечаток во мху — всё, что осталось от футляра со всем его содержимым, включая Вадима.
— Свинья! — вырвалось у неё. — Хоть бы проститься зашёл!
— Некогда было, видать… Или не до того…
— Ты правда отказался? — спросил я Лёху.
— Сам не видишь? Вот же он, я, никуда не делся…
— Не поняла! — возмущённо произнесла Валерия. — Мне почему-то никто ничего не предлагал. Что происходит вообще?
— Н-ну, видишь ли, Лерочка… — с несвойственной ему угодливостью начал Лёха. — Муть нашу собираются расширять… реконструировать… Вот и распихивают временно… кого куда…
— Почему не всех сразу?
— Ну так… нужно ж ещё вакантное место найти…
— Все всё знают! — Лера оглядела нас с подозрением. — Это что же, одна я дура получаюсь?.. Лёха!
— Да, хорошая моя…
— Почему ты отказался?
Лёха стал серьёзен. Или сделал вид, что стал серьёзен.
— Да что-то привык я к вам, — признался он. — С людьми схожусь трудно. А начинать всё по новой, притираться… Никуда не хочу. Малая родина, опять же…
Мы невольно оглядели малую нашу родину и внезапно обратили внимание, что медуз вокруг поприбавилось. Да и вели они себя несколько необычно: сбивались в стаи, как грачи перед перелётом. Только что не галдели.
— Осень, что ли, близится? — заметил я. — Лер, а здесь времена года бывают?
Валерия озадаченно проводила взглядом вереницу медуз.
— Н-нет… — сказала она. — Не помню такого…
— Скорее весна, чем осень, — уточнил Лёха. И опять заговорил чужим голосом: — Посмотрите на смоковницу и на все деревья: когда они уже распускаются, то, видя это, знаете сами, что уже близко лето…
— Ты это при мне второй раз цитируешь, — напомнил я. — Откуда?
— Евангелие от Луки, если не ошибаюсь… Главу и стих, прости, не приведу.
— А к чему это ты?
Нет чтобы ответить по-человечески — продолжил цитату, неспешно, торжественно:
— Так, и когда вы увидите то сбывающимся, знайте, что близко Царствие Божие…
— Нет, спасибо! — сердито сказала Лера. — Я пока помирать не собираюсь!
Глава 13
ЗАЧИСТКА
Таких медуз я здесь ещё не видел. Она была настолько огромна, что даже не могла собраться в шар. Её форму можно было бы назвать сигарообразной, если бы эта гигантская капля вела себя поспокойней, не сокращалась, как гусеница, и не пыталась разорваться пополам. Чем-то она мне напомнила аэростат заграждения — из тех, что поднимали перед бомбёжкой, перекрывая путь вражеским самолётам. И ещё, не знаю почему, «Предчувствие гражданской войны» Сальвадора Дали. Должно быть, ракурс похожий. Громада зависла под самым куполом, так что причиной её колыханий были, возможно, всё те же искажения перспективы.
Я замер, не в силах отвести взгляда от грозного знамения, и, даже когда вспыхнула и запищала спичка, продолжал стоять какое-то время неподвижно. Наконец заставил себя двинуться к месту службы. Шёл с оглядкой — и всё же главный момент пропустил. За спиной послышался оглушительный чмок. Обернувшись, увидел, что гигантская водяная амёба успела разделиться надвое, при этом рассеяв в высоте десятка полтора медузок помельче.
Что ж это, братцы вы мои, на нас надвигается, если такую пожарную машину вызвать пришлось?
В голливудские пророчества Лёхи я, повторяю, не очень-то верил, однако унять нервную дрожь мне так и не удалось: в том-то и беда, что, как свидетельствует опыт, особенно мой, реальность всегда превосходит самые мрачные ожидания.
С госпожой тоже явно было не всё в порядке: бессмысленно пошевеливала щупальцами, будто не знала, с какой команды начать, шла пятнами на манер осьминога, что, впрочем, выглядело со стороны весьма эффектно. Непонятно лишь, зачем вызывала.
— Ну что, Мымра? — сочувственно спросил я — и вдруг осознал, что впервые обратился к ней вслух. Не под нос себе пробормотал, а именно обратился — в полный голос.