Стихотворения и поэмы
вернуться

Туманян Ованес
Шрифт:

«Прошла, о боже, дымом жизнь моя!..»

Прошла, о боже, дымом жизнь моя! Иссохли кости — сжег их полдень жгучий. Иссякло сердце. Пал, подкошен, я, Свой путь забыл от скорби неминучей. Мой хлеб — укор людей чужих; Мой отдых — на путях изгнаний; День полон злых вестей и криков злых; Ночь до утра полна глухих рыданий. Томился я, как филин средь руин. Как воробей на крыше — одиноко. О боже! Я бессилен, я один… Ужели час спасения далеко? 1898

ПЕРЧУ ПРОШЯНУ [7] — НАРОДНОМУ ПИСАТЕЛЮ

К сорокалетию его литературной деятельности

Земля армян, наш край родной, Землею бедствий был века. Сравнил бы их с Масис [8]– горой, Горой, ушедшей в облака. Писал в мучительной тоске О ранах родины поэт [9] , — И сорок лет с пером в руке Всегда ты шел ему вослед. К крестьянам ты входил как друг. Ты знал их горестный удел, О бедах хижин и лачуг Поведать людям ты сумел. Заслужен твой венец! И вот Посланцы родины идут — Тебя благодарит народ За твой большой, священный труд. Певец, твое бессмертье в нем. Твой дар — могучий дар творца, Который трепетным огнем Воспламеняет нам сердца. 1899

7

Прошян Перч (1837–1907) — один из зачинателей армянской реалистической прозы. Первый его роман из армянской народной жизни «Сос и Вартитер» был опубликован в 1860 году.

8

Масис — армянское название горы Арарат.

9

Писал в мучительной тоске О ранах родины поэт. Имеется в виду Хачатур Абовян и его роман «Раны Армении».

«Ты почему меня забыл?..»

«Ты почему меня забыл?» — Я слышу девушки укор. «Ты почему про нас забыл?» — Пожаловались кручи гор. Ах, вы не сетуйте, друзья, Что я вас больше не пою. Душою изменился я, Боль истомила грудь мою. «Мы исцеление найдем», — Сказала девушка, любя. Сказали горы: «Мы снесем Твое страданье за тебя». О нет, красавица, любви Уж больше сердца не спасти. Вам, горы милые мои, Моих страданий не снести. Ах, боль таю, но как мне быть, Чтоб эту боль другой постиг? Глубоко сердце — не открыть. Глубоко сердце. Нем язык. 1900

РОПОТ

Дни тянутся мои грустны, бесплодны, И с рокотом мятежных чувств моих Иду среди рядов могил холодных Друзей любимых и надежд былых. Я их похоронил. О, путь жестокий! Я стал чужим в родной стране моей. Иду, томясь, как путник одинокий, Без крова, теплой ласки и друзей. Те, кто вокруг, меня не понимают, Им чужд язык мой, скорбь моя тяжка, О лучшем дне они и не мечтают, Им по нему неведома тоска. Ничтожная толпа, тупое стадо, Трусливые лжецы и торгаши, От вашего всё увядает взгляда: Улыбка, вера и полет души. Так перед кем же сердце я открою, Кому спою о горечи моей? И для кого пожертвую собою? Возможно ль жить на свете без друзей? Дни тянутся мои грустны, бесплодны, И с рокотом мятежных чувств моих Иду среди рядов могил холодных Друзей любимых и надежд былых. 16 августа 1902

НАШИМ ПРЕДКАМ

Певцы былые! Чуть блеснул рассвет, Счастливые, вы песнь свою слагали, Вы видели предел армянских бед, Живой мечтой народ свой утешали. О благородной родине своей Вы пели, хоть она томилась пленной, Но радостью грядущих славных дней Звенели ваши струны вдохновенно. А вот сейчас растерзана страна И с нею сердца нашего святыни. Мечта — мираж. Рассеялась она И не обманет больше нас в пустыне. Чуть возмужав, мы головы клоним, Увяли мы, умолкли в сердце звуки. Ни божества, ни песен не храним, И лиру выронили руки. 1902

В АРМЯНСКИХ ГОРАХ

Нелегок был путь, полночный наш путь… Но выжили мы Средь горя и тьмы: К вершинам идем, чтоб вольно вздохнуть В армянских горах, В суровых горах. Сокровище мы издревле несем: Глубокой оно Душой рождено, Народной душой в пути вековом В армянских горах, В высоких горах. Из светлых пустынь кидались на нас Орда за ордой; Разили бедой, Весь наш караван терзая не раз В армянских горах, В кровавых горах. Ограблен, разбит был наш караван… Разрознен средь скал, Дорогу искал, Считая рубцы бесчисленных ран, В армянских горах, В печальных горах. И наши глаза взирают с тоской На сумрак земли, На звезды вдали: О, скоро ли утро вспыхнет зарей В армянских горах, В зеленых горах?! 1902

«Я странник, сестра, простой пилигрим…»

Я странник, сестра, простой пилигрим, В неведомый край ищу я дорог; Оторван от жизни, судьбою гоним. Бреду одинок. Преследуют душу прошедшие дни, Не знаю покоя, хоть всеми забыт, Изранены ноги, устали они, И сердце болит. Но дальше бреду я, усталый, в пыли. Всё дальше от счастья бегу, что ни день. От отчего дома, родимой земли, Как дикий олень… Тебя повстречал я, и я не солгу,— Ты мне говоришь, что рассеялся мрак, Что счастье мне дашь, что напрасно бегу И жалуюсь так… Наивная! Небо свидетелем мне, Ужель я так низок, бесчестен, жесток. Чтоб в этой тюрьме, в этой мрачной стране. Счастливым быть мог! 1902

ПЕСНЯ АРМЯН

Идем, идем с далекого Востока, От синих гор, где дальний небосклон; Давно, давно идем мы издалека — Из тьмы веков, из сумрака времен… Лилася кровь, как волны океана, Текла рекой из наших тяжких ран, Страдали мы от зноя, от тумана, Дышал в лицо угрюмый ураган… Погибла ты, отчизна дорогая, И знамя всё истерзано в куски,— Покоя нет, и нет родного края, И бродим мы средь мрака и тоски… Но мы идем, надеждою согреты, Идем вперед, гонимы роком злым, Святой огонь священного завета В своей груди упорно мы храним… Идем, идем… Нам путь лежит далеко. Нас не страшат удары злой судьбы, Идем, идем с далекого Востока Мы, не боясь ни бури, ни борьбы. 1902