– Да, мэм.

– О, он в свое время помогал в спасательной операции, которой я руководила. Тогда он еще не был знаком с твоей мамой, и могу тебе сказать, был еще тем шалуном. Несмотря на то, что он ракш.

И пока Джим в шоке переваривал новую информацию о своем отце, она повернулась ко второй гостье.

– А это моя подруга и соседка – Кира Громова. Ее родственники владеют корпорацией по добычи полезных ископаемых.

– Ого, какие люди у меня дома!

– Очень приятно познакомиться, Маира Сергеевна, – покраснела подруга.

– Мне тоже, проходите. Я приготовила вам поесть. А то вы на казенных харчах поди совсем стосковались по нормальной еде.

– Не то слово, мэм, – проговорил Джим, широко улыбаясь.

– Вот и отлично. Садитесь за стол, я сейчас всех накормлю.

Пока мы рассаживались, Кира наклонилась ко мне и шепотом спросила:

– Она правда для нас готовила? Сама?

Но бабушка услышала и рассмеялась.

– Конечно, милая. Женщина всегда должна уметь позаботится о себе. Разные ситуации бывают, – поучительно заметила моя умудренная опытом родственница.

А Джим, ехидно улыбнувшись и кося на меня взглядом, обратился к Громовой:

– Вот представляешь: Мельник – на недавно открытой планете, вокруг никого, и…

– Если не заткнешься, уйдешь на макароны! – прошипела я.

В это время к нам подошла бабушка, поставила перед нами тарелки с едой и, внимательно оглядев нас цепким взглядом, попросила:

– А ну-ка рассказывайте!

И мы, перебивая и дополняя друг друга, начали свое повествование. Эти предатели за тарелку с едой выложили бабуле все подробности моего обучения, особенно выделив наши взаимоотношения с куратором. Я же только дополнила все это своими впечатлениями. Ба внимательно слушала, периодически бросая на меня задумчивые взгляды. Сейчас возраст опять проглядывал в ней.

– Ну у вас там весело, – подвела итог бабушка. И, повернувшись ко мне, спросила: – Какой он?

– Кто? – не поняла я.

– Глава безопасности вашего сектора. Адмирал Ремарк.

Джим с Кирой переглянулись и тоже посмотрели на меня.

– Самоуверенный, властный, прямой, язвительный, в некоторой степени циничный. А в общем, довольно самодостаточная личность.

– Ты хорошо его знаешь, – заметила бабушка.

– Не думаю.

– Как скажешь. Но, на мой взгляд, он довольно интересный мужчина.

– Ты просто не общалась с ним лично, – возразила я на это утверждение родственницы.

– Возможно. Но я могу тобой гордиться?

– Конечно. Я одна из лучших студенток этого набора, старшая группы и названа лучшей среди нашего потока. Ремарк обещал, что это отразится на моей стипендии.

– Как часто ты общаешься со своим куратором?

– Довольно часто, – встряла в наш разговор Кира, за что получила от меня предупреждающий взгляд.

Джим был умницей и сидел молча.

– Ба, давай оставим это. Лучше скажи мне, как тут мама.

– Понятия не имею. Месяц назад мы с ней поругались. Но, думаю, тебе лучше зайти к ним.

– Завтра. Сегодня мы с одногруппниками идем отмечать окончание учебного года.

Бабушка улыбнулась.

– Ну, желаю тебе хорошо отдохнуть, милая.

Поболтав еще некоторое время, я взяла у бабушки ключи, и мы втроем отправились на дачу. Она была недалеко от города, и добрались мы до нее за какой-нибудь час.

Дачей это строение можно было назвать условно. Большой белый трехэтажный дом, выполненный из стекла и термостойкого пластика. Довольно дорогое сооружение даже для нашего времени. Но друзья, видимо привыкнув и не к таким хоромам или по другим причинам, промолчали.

Устроившись и разобрав вещи, мы принялись обживаться. И все наши с Кирой старания сопровождались нытьем Джима.

– Фиса, ну давай ты мне сначала позволишь увидеться с Женей? Ты что, не понимаешь, как долго я этого ждал?

– Сначала дело.

И все время, пока мы прибирались и осваивались, он бубнил и бубнил. В итоге я не выдержала и ляпнула:

– Да я уже давно ей позвонила! Она будет с минуту на минуту.

В этот момент Джим, раздетый до пояса, заканчивал вешать шторы. Он замер и открыл рот. Но ничего членораздельного сказать так и не смог.

На этом я его оставила – переваривать новость – и начала завершать уборку. Когда дом уже сверкал чистотой и все было разложено и сделано, раздался звонок. Так как Кира находилась на улице, а Джим мылся, я пошла открывать.

На пороге стояла Женька. Только увидев меня, она прыгнула обниматься.

– Боже, как я рада тебя видеть! – сказала побратима, потискав меня. А сама смотрела в глубь дома.

Я же, прислушавшись, отметила, что шум воды стих, и в то же время осмотрела подругу.