– Филин заткнись, я сказал! – водитель, напряженно ведущий машину, был старшим в группе.
– Или Ковш тебя по-быстрому успокоит.

Судя по спокойному виду тучного парня, развалившегося рядом с худым истеричным соседом, его не очень-то волновала стрельба в баре. А по большому счету – вообще ничего.

– Ковш уделался в…

– Не мельтеши, - мощная рука сжала горло и разошедшийся не на шутку Филин моментально замолчал.

– Спящий, - водитель выглядел невозмутимым, как и Ковш, только предательские капельки пота, выступившие над верхней губой, выдавали его.

– Объясни нам спокойно, какого х..я начал стрелять?

– Я?!

– Ну не я же!!!

Спящий с мертвенно бледным (почти как у привидения) лицом ответил не сразу. Потер переносицу. Проморгался, словно пытаясь прийти в себя. Помассировал виски. И лишь после этих нехитрых манипуляций начал оправдываться.

– Подошел к двери. Собирался взять пару бутылок. Все вроде нормально. Ничего необычного. Потом вдруг накрыло непонятно от чего…

Прерывающийся от волнения голос звучал неуверенно. Очевидно Спящий и сам не особо верил в историю.

– Короче… Переклинило чего-то. Как будто не я это был, а кто-то другой. Вообще если честно… Короче…

– Что ты заладил с этим короче? Давай ближе к телу!

– Да куда уж ближе!!! Почти ничего и не помню. Подошел к двери. Накрыло. Почудилось что я типа Сварчета…

– Героя комиксов?

– Да бл…ть. Его. И мне обязательно нужно спасти мир.

– Охренеть!!!

– Потом Филин визжит и тянет за руку в машину… Потом гоним за все деньги… Я не собирался стрелять. Вы же меня знаете! Я просто так никогда не стреляю. Только по делу! Тем более в каком-то вшивом баре! Ковш! Ну, скажи им!

– Сейчас говоришь ты.

– Да знаю что я! Говорю же – не собирался стрелять! Само собой получилось.

– Это все что можешь нам рассказать?

– Ковш зае… л! Отпусти горло! – придушено прохрипел Филин.

– Отпусти его, - разрешил главный.

– Ну типа того… Не помню короче почти ничего.

– Зато они помнят. И еще долго не забудут.

– Кто?

– Лягавые. Вот кто. Включай радио. Послушаем свежие новости.

На перехваченной полицейской волне речь шла о четырнадцати трупах.

– Не помнишь, как завалил четырнадцать человек, - истерично захихикал освобожденный Филин. – Само получилось! Зашибись! Спящий, ну ты красава! Просто Сварчет в черном плаще…

– Ковш, еще одно слово этого и придуши его на х…й! Достал он меня.

– Понял.

– Убери руки! Молчу уже.

– Так, заткнулись все и слушаем, - лидер наконец принял решение. – Сейчас убираемся из города. С остальным разберемся позже. – Если заметите полицию на хвосте сразу стреляйте. Филин тебя тоже касается.

– Меня как крайнего тут касается все…

– Закрой рот!

– Уже…

– Не получится спокойно уехать – прорвемся. Не в первый раз. Главное не ссать!

– Да это главное, - кивнул молчаливый Ковш, протягивая дробовик тому, кого еще совсем недавно мертвой хваткой держал за горло.

– Пи….ц, вокруг одни умники, - раздраженно подумал Филин, забирая оружие. – Только это все равно ни хрена не поможет. Хоть обоссысь, хоть нет. Лягавые переговоров вести не будут. Нашпигуют свинцом и все дела. Самое лучшее оставить машину и разбежаться в разные стороны. Но этим же долб….м ни хрена не докажешь. Упрутся рогами-ковшами в землю и будут стоять на своем пока не сдохнут.

– А может лучше…- он сделал робкую попытку возразить.

– У Ковша спросишь про «лучше-хуже». На ушко ему шепни. Он точно ответит. Водителя не отвлекать. Это касается всех.

Бесполезно спорить с большинством. Тем более не отдающим отчета в своих действиях. Филин знал - когда жизнь превращается в сплошное дерьмо и становится совсем невмоготу, на помощь приходит верное средство. Вытащив из заветной коробочки пару маленьких красных таблеток, шепотом спросил у соседа.
– Будешь?

Тот молча кивнул.

– Кто бы сомневался, - подумал взвинченный до предела наркоман, положив под язык «волшебное» средство от всех проблем. – Ковша нужно было назвать «Пылесосом». Засасывает все подряд. Как до сих пор не откинулся от передозировки непонятно… Хотя… - напряжение наконец спало, тело расслабилось и неприятности отошли на второй план.

– Наплевать, - блаженно улыбнулся Филин, закрывая глаза.
– Жизнь продолжается, и мы в одной лодке. Белоснежной яхте бросившей якорь неподалеку от пляжа на райском острове.