Да, сингапурский аэропорт Чанги был именно городом — со своими улицами, пешеходами и даже транспортными средствами в виде маленьких машинок и двухколесных тележек. Здесь можно было побродить по магазинчикам дьюти-фри, посидеть в одном из многочисленных кафе и ресторанчиков и послушать живую музыку, развлечься на аттракционах, интересных и детям, и взрослым, — например, поиграть в виртуальный футбол или порисовать восковыми мелками на листах бумаги, наложенных на деревянные дощечки с различными рисунками, — получались очень миленькие картинки.

Конечно же, мы не упустили ни единой возможности скоротать время до посадки — и даже по нескольку раз сделали себе массаж ног на специальных аппаратах, присоединенных к огромным кожаным креслам, — благо, все это было бесплатно. Неудивительно, что этот аэропорт считается одним из лучших в мире!

А потом случилось нечто совсем уж невероятное: в очередной витрине я увидела темные очки — те самые, которые только что явились мне во сне.

Это были они! Солнцезащитные, в светло-сиреневой оправе с серебряными звездочками по краям, от фирмы «Promod».

Я не поверила своим глазам. Какое все-таки загадочное место этот Сингапур! Второй раз подряд тут сбываются мои мечты. Вначале у меня появился рыжий парик Пеппи, теперь вдруг материализовались эти очки…

Завороженная, я молча оторвалась от Братства и вошла в магазин.

На моем носу очки смотрелись даже лучше, чем на витрине. Неудивительно, что я провела у зеркала целых два столетия!

А потом рядом возник мой близнец. Вернее, это была Танюсик, и, конечно же, она не могла быть моим близнецом, так как была в два раза выше. Но на ней были те же самые очки, только звездочки по краям были не серебряными, а золотыми.

И теперь мы стояли бок о бок и разглядывали друг дружку в зеркале. Говорить ничего не надо было: все было ясно без слов.

Поэтому мы синхронно открыли рюкзаки и принялись выгребать мелочь.

— Не хватит, — с сожалением констатировала Танюсик, глядя на горку на ладошке.

— А в Москве вообще ноль, — вздохнула я. — Я ради поездки копилку разбила.

— А я у бабушки одолжила, — вздохнула Танюсик.

Да-да! У юных богачек, которыми мы стали после того, как год назад нашли сокровища исигов, в карманах болталась лишь жалкая горстка мелочи. Больше половины наших богатств мы отдали приютам для животных и в помощь больным детям. А то, что осталось, наши родители поместили на специальные счета до тех пор, пока нам не исполнится восемнадцать. Так что только через три года мы сможем получить свои сокровища и осуществить все то, о чем мечтали.

А пока… Пока приходилось довольствоваться тем, что есть.

Но ждать очки целых три года было абсолютно невозможно!

И тут в зеркале между нашими прекрасными фигурками нарисовалась еще одна — правда, не в темных, а в обычных очках. Она подхватила нас под руки и затараторила:

— Девчонки, вы восхитительны! Настоящие богини! Я вас просто обожаю! — Конечно же, это был наш неугомонный ловелас Миха Смыш.

— А кого больше? — тут же решили внести ясность мы с Танюсиком.

Но Смыш был верен себе и на прямой вопрос ответил уклончиво:

— Каждая из вас неповторима и великолепна по-своему! Поэтому мы с Сеней посовещались и решили скинуться и купить вам подарок на память об этой поездке. Можете считать это также утешительным призом по поводу окончания осенних каникул. Выбирайте, что хотите!

Последний раз подобные слова я слышала от папы в день своего пятилетия. Но тогда я была скромным и застенчивым ребенком и осмелилась попросить лишь большую голубую мыльницу: я хотела сделать яхту для своей куклы.

С тех пор жизнь меня кое-чему научила, и я не собиралась упускать свой шанс. Больше никаких мыльниц! На этот раз я не промахнусь!

Правда, строгий голос мамы тут же одернул: «Стыдись! Разве можно принимать подарки от посторонних?!»

Однако я легко нашла отговорку: Миша и Сеня не посторонние, а друзья и братья, к тому же по сравнению с теми деньгами, которые нам достались за клад исигов, любые траты — копейки.

И все-таки строгий голос мамы не отставал. «Одумайся и сейчас же откажись! — требовал он. — Не забывай об элементарных правилах приличия!»

От нервного напряжения я начала кусать ногти. Надо же, как живучи давние детские привычки!

Потом новая мысль пришла в голову, такая неожиданная, что я замерла, а на душе стало весело. Я вдруг поняла, почему Мишу пробило на подарки. Какую-то из двух богинь он хотел осчастливить…

Интересно, какую? Догадка о том, кто это может быть, добавила жизни красок — и это при том, что я ни на минуту не переставала думать о Лехе!

Ну, дела! Ни рассказать никому, ни посоветоваться — ведь любимая подруга неожиданно перескочила на другую сторону баррикад.