Шрифт:
– Может: если Бог-Воин не принимает чью-то жертву, то того, кто ее приносил, изгоняют из рода…
– За что?!
– Честно говоря, не знаю… – пожал плечами Сарбаз. – При мне такого не было, а о тех, кого изгоняли до моего приезда, хейсары говорят неохотно…
Там же, в святилище Бастарза, обретали имена и девочки. Как именно – купец не имел никакого представления: он был долинником, соответственно, в святилище Бастарза не допускался…
– …Третий праздник, айге’тта, что в переводе с хейсарского значит «Право Десницы», начинается с ритуала Обретения Выбора: один из самых почитаемых хейсаров, как правило, старший отец какого-нибудь рода Первой Линии, помогает юношам, получившим право на меч, выбрать противника для первого настоящего поединка. Потом молодые воины отправляются в свои сарти, где демонстрируют боевые навыки сородичам и матерям заинтересовавшихся ими невест. После айге’тта лучшие бойцы родов дерутся между собой, а вслед за этим наступает время эйди’ал – праздника Благословления Эйдилии, во время которого хейсары играют свадьбы…
– И весь Шаргайл гуляет? – усмехнулся Бельвард.
– Нет, не весь: в это время старейшины проводят Большой Совет, решают, где и как испытывать молодежь…
– Это ты об их традиционном набеге?
– Да, ваша светлость: хейсары считают, что воин должен воевать. Поэтому «прогуливаются» через хребет по поводу и без оного…
– Ну и когда заканчивается этот их эйди’ал? – уже догадываясь, каким будет ответ, мрачно поинтересовался юноша.
– За три дня до конца последней десятины третьего травника, – ответил Сарбаз. – Чтобы воины успели прийти в себя и подготовиться к походу…
Бельвард изо всех сил сжал зубы, преувеличенно медленно откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди: ближайшие три десятины Бездушного можно было не ждать…
Глава 20
Баронесса Мэйнария д’Атерн
Первый день второй десятины третьего травника
…Застегнув маттир [155] прямо поверх нижней рубашки, Кром легонечко дернул его на себя и вопросительно изогнул бровь.
155
Маттир – пояс, который носят хейсарские воительницы.
Я отрицательно помотала головой:
– Нет, не давит…
Он на мгновение прикрыл глаза – мол, вот и отлично, – нарочито медленно потянулся к пряжке пояса, как-то хитро ее сдавил, и между его пальцев вдруг блеснуло коротенькое, но хищное жало, по форме напоминающее лист серой стрелки [156] .
– Это что, шаммор? [157] – ошалело спросила я. – Откуда он взялся?
– Из моего пояса… Я переставил ножны, пока ты спала… – буркнул муж и протянул клинок мне.
156
Серая стрелка – местное растение.
157
Шаммор – «лист». Оружие убийц Пепельного братства. Состоит из клинка – «листа», перемычки – «стебля» и Т-образной перекладины – «пяты».
Взяла. Вложила «стебель» между пальцами, сжала «пяту» в кулаке, посмотрела на торчащий из него «лист» и неожиданно поняла, что знаю, как и куда им надо бить.
– Удар, который я отрабатывала все это время, под него?
Кром кивнул:
– Ага… Пробовать будешь?
Я тут же выскользнула из его рук, привычно порадовалась тому, что его взгляд задержался на груди, просвечивающей сквозь тонкую ткань, встала в стойку песочных часов, отвела правую руку к подреберью и, мысленно обозвав себя дурой, расслабленно опустила ее вниз.
Выждала несколько мгновений, чуть сгорбила спину, «испуганно» сглотнула, кинула взгляд в сторону от воображаемого противника и тут же ударила. Туда, где должно было находиться «его» горло.
Муж почесал шрам на щеке и расстроенно вздохнул:
– Слишком медленно… И слабо… Будем тренироваться…
– С тобой – все, что угодно, любимый! – улыбнулась я и похолодела, вспомнив, что на «все, что угодно» нам осталось всего два дня.
– …Позавчера ночью Унгар сбежал с Жергова плоскогорья… – выдохнул Каменная Длань вместо приветствия. – Где он сейчас, я не знаю…
От Крома, открывшего аннару дверь, сразу же повеяло Тьмой.
– И это все, что ты хочешь мне сказать?!
Тарваз отрицательно помотал головой, неторопливо вытащил из ножен правый Волчий Клык, перехватил его за лезвие и протянул Меченому:
– Моя жизнь в твоих руках, ашер…
Глаза мужа полыхнули бешенством.
– Мне не нужна твоя жизнь, аннар! И жизнь твоего сына – тоже: я хочу прожить оставшийся срок в тишине и спокойствии!
Неддар Латирдан, скользнувший в наше рейро следом за старшим отцом Аттарков, скрипнул зубами и угрюмо уставился на Крома:
– В том, что тебе это не удается, виноват я, а не Тарваз: я отправил вас сюда, в Шаргайл, я послал с вами Унгара и я взял с тебя слово, что ты не покинешь город до начала жолтеня…
Меченый перевел взгляд на короля, поиграл желваками и… остыл.
– Вы ошибаетесь, сир: в том, что с нами происходит, виноваты не вы, а Боги. Это они свели нас друг с другом, это они испытывают нас на прочность, и… э-э-э…