— Вот, — указала Светка на чемодан.

— Вперед! — Старлей подхватил чемодан под мышку и пошел в коридор.

Светка окинула взглядом, какой бардак она оставляет в квартире, вздохнула, захлопнула дверь и, подергав за ручку, посеменила за полицейским.

Служебный «Опель» быстро домчался до местного аэропорта.

Полковник Федюшкин и Светка сразу же отправились в здание, а старлей достал чемодан из багажника, покатил его за ними.

Ленка уже поджидала подругу у терминала.

— Здравствуйте, Анатолий Герасимович, — заискивающим голоском пролепетала она.

— Ну, здравствуй! — Полковник Федюшкин оценивающим взглядом посмотрел на девушку, подумал: «Моя дочь красивее», и продолжил: — Ах, какая красавица, просто загляденье!

— Спасибо, Анатолий Герасимович, — зарумянилась Ленка.

Возле терминала стояла группа девушек, тех самых, что прошли кастинг в агентстве «Турмалин». Они щебетали о чем-то своем и с трепетом ждали, когда их позовут в зал ожидания вылета.

Анатолий Герасимович обвел их пристальным взглядом. Заметил громилу в кожанке, который издали наблюдал за группой девушек. А матрона в очках, вокруг которой и сгрудились девушки, их пересчитывала по головам. Полковник Федюшкин невольно тоже пересчитал девушек и едва заметно для окружающих поморщился.

Объявили посадку на рейс до Москвы.

— Ну, счастливо тебе, дочка, отдохнуть на Канарах… — Анатолий Герасимович обнял Светку. — И тебе, Леночка, тоже. Следите друг за другом. Спиртным и всяким таким, смотрите мне, не увлекайтесь и не нарвитесь на альфонсов.

— Да ты что, папа, я же в тебя пошла, я людей насквозь вижу, — успокоила отца Светка.

— Перед пересадкой позвони, слышишь, — грозно проговорил Анатолий Герасимович.

— Конечно, папочка. — Она чмокнула отца в гладковыбритую, пахнущую дорогим одеколоном щеку.

Светка и Ленка скрылись в глубине терминала.

Туда же потекла группа девушек, жаждущих поработать на турецком берегу.

Полковник Федюшкин помахал рукой дочке и ее подружке и, чеканя шаг, соблюдая военную выправку, отправился к автостоянке. За ним широкими шагами двинулся старлей.

— У тебя сигареты есть? — спросил Анатолий Герасимович, когда казенный «Опель» уже катил по улицам города.

— В бардачке. Но у меня «Кэмэл», а вы предпочитаете «Мальборо», — извиняющимся тоном просюсюкал старший лейтенант.

— Непорядок, Игорек… Непорядок, — проворчал полковник Федюшкин.

— Анатолий Герасимович, вы же бросили, — удивленно проговорил старший лейтенант.

— Это я бросил… А поддержать должен ты!

— Так это, я думал, поддержать ваше стремление бросить, — заметался взглядом старлей.

— Глупая ты башка, Игорек. Не чувствуешь ты своего начальства. Поэтому не быть тебе капитаном. И генералом тоже, — шумно вздохнул Анатолий Герасимович.

— Почему же… Я же стараюсь, товарищ полковник, как могу.

— Вот именно, «как могу»… — передразнил подчиненного главмент города. — А надо, как говорится, через не могу…

— Ясно, товарищ полковник… Буду через не могу.

— Э, не надо из себя изображать преданного пса. Знаем таких. Мы ваше нутро как рентгеном просвечиваем. — Анатолий Герасимович прикурил от автомобильного прикуривателя, пыхнул дымом, опустил окно, и дым побежал из салона автомобиля. — Знаем, знаем… Ну, сколько баб ты укомплектовал? — спросил Анатолий Герасимович.

— Сколько… Двадцать девять. Одна в последний момент засомневалась.

— Засомневалась? А почему?

— Да хрен ее знает. Насторожилась. Пошла в отказ. Мы ее и так и эдак уламывали. Она уперлась, как ослица. Не хочу, визжит, и все.

— Значит, плохо уламывали. А ты, Игорек, знаешь, что у турецких наших товарищей жесткий тариф — если от тридцати новых и красивых, то на пять процентов больше. А двадцать девять никак не тридцать. Кто мне эти пять процентов премиальных вернет? Ты?

— Я? — испуганно произнес Игорек… — Да где же я возьму, товарищ полковник?

— Не можешь найти деньги, ищи бабу… — безразличным голосом произнес Анатолий Герасимович. — Тридцатую. Не я же эти правила придумал, а они… Хитрые, чтобы подстегивать в нас интерес к бизнесу.

— Басурманы они, — возмутился Игорек.

— Конечно, басурманы, но, видишь ли, доллары дают американские… Не басурманские, — буркнул сдавленным смешком главмент города.

— Знаете что, у меня идея, товарищ полковник.