Капитан во время моей речи все ниже и ниже пригибал голову к столешнице, словно под артобстрелом. Наконец не выдержал и треснул кулаком по столу:

— Закрой фонтан! — я послушно заткнулся, и он с облегчением выдохнул. — Я давно записал все, что нужно, а ты продолжаешь трещать. Не делай так больше. На нервы действует.

— Хорошо, — легко согласился я. — Не буду.

— Расскажи, что ты делал в момент взрыва. Где находился, с кем разговаривал. Точка отсчета — восемь ноль-ноль.

— В таксопарке я был. В восемь ноль-ноль сдал машину под роспись, потом стоял у окна и барабанил пальцами по стене. Как сейчас помню.

— Ты серьезно? — мент округлил глаза.

— Как математика, — кивнул я. — У нас пересменка в восемь ноль-ноль.

— То есть, в «Колизее» тебя не было?

— Никак нет. Так точно.

— А какого черта ты здесь сидишь и время мое отнимаешь? Кто тебя сюда звал?! — в голосе капитана явственно прорезалось желание убить меня, и я поспешил ответить:

— Ну, звали, не звали, а силком затащили. Я вашему воину честно объяснить пытался, что с меня по этому делу легче трусы через голову снять, чем показания. А он даже слушать не стал. Просто погрузил в машину и привез сюда. Поэтому я и постарался, чтобы меня первым допросили. Отпусти меня, а? Я домой хочу.

— Я этого Коломийца, — капитан медленно, но внушительно смял протокол и метким броском отправил его в урну, стоявшую, правда, сразу по правую сторону стола, — по стене размажу. И соскабливать запрещу! Пошел вон отсюда. И позови мне следующего.

Довольный до соплей, я вышел в коридор, который был уже до отказа забит гражданами свидетелями и потерпевшими и, игнорируя многочисленные вопросительные взгляды, остановился перед Лорочкой, обронив:

— Следующий.

Лорочка поднялась и несмело вошла в кабинет.

— Что там? — спросил меня кто-то особо любопытный.

— Вопросы, — небрежно отозвался я. — География, биография. Потом выгоняют.

Засунул руки в карманы и пошел прочь. Дожидаться Лору на глазах у всех было глупо. Зачем подставляться? У господина Ломанова наверняка здесь прорва знакомых. Донесут, а ему потом тоже тесного общения со мной захочется. Только не как Лоре, а на предмет голову открутить. По часовой стрелке. Или против нее. Ему, Ломанову, будет без разницы. А мне будет больно. Это, поверьте, лишнее. Лучше подождать снаружи. А заодно и покурить.

В благодарность за свое быстрое освобождение Лорочка затащила меня в какую-то захолустную забегаловку на окраине города, о которой я даже слыхом не слыхивал — хотя, как таксист, знаю множество подобных заведений. Впрочем, если по совести, изнутри кабачок был не так уж плох. Просто место расположения подкачало. А в остальном — маленький уютный зальчик на восемь столов, негромкая музыка и уютный полумрак производили весьма приятное впечатление.

Мы уселись в самом укромном уголке, и госпожа Ломанова принялась гвардейскими темпами накачивать меня коньяком. Сама если и отставала, то не сильно. Пару раз мы выходили с ней обжиматься-целоваться в мужской туалет, еще раза три — в женский. Но до более тесного общения дело не дошло, потому что ей так и не удалось перебороть стеснительность. Что касается меня, то я готов был начать делать вещи хоть на стойке бара — от близости Лорочкиного тела гормон играл и сердце пело. Это не стих, это проза жизни. О том, что с утра предстоит идти на работу, я как-то даже не вспоминал.

Часам к двум ночи персонал кабачка в количестве трех человек вышел попрощаться с нами. Ни мне, ни Лорочке уходить не хотелось, но они прощались так искренне, так настойчиво, что пришлось подчиниться. Лора отправилась в женскую комнату — типа, носик припудрить. А я, хоть и числился приглашенным, почему-то расплатился за посиделки.

Когда мы вышли на свежий воздух, во мне сидело куда больше бутылки. Если я еще и вязал какое-то лыко, то оно было явно не в строку.

— Куда поедем? — спросила Лора.

— А поехали ко мне, — предложил я. — У меня твоего мужа точно не нарисуется.

— У меня его тоже не нарисуется. Он же в больнице.

Лорочка держалась заметно лучше меня. Во всяком случае, не норовила при первой возможности завалиться в снег. Пользуясь этим, я взялся за ее аппетитный зад и тоже вполне сносно поддерживал вертикальную позу.

— А на чем мы поедем? — спросил я. — В этом районе в два часа ночи таксистов точно нет. Нужно было вызвать. В кабаке ведь есть телефон?

— Они уже закрылись, — возразила Лора. — Мы вышли, и они сразу за нами закрылись. И уже, наверное, домой ушли. Через служебный вход.

Стало немножко грустно, но тут из-за поворота выкатились «Жигули», «шестерка», и остановились напротив нас.

— Или бомбила, или бандит, — обрадовался я.

Из «жигулей» выбрался неприглядного вида мужичок и засеменил к нам.

— Вам ехать надо? — спросил он на ходу.

— Бомбила! — я расплылся в широкой улыбке. — Едем ко мне.

— Давайте я помогу, — бомбила подбежал к нам и зачем-то светанул в глаза фонариком. Я сначала не понял, зачем, а потом стало уже все равно, поскольку он треснул меня чем-то увесистым по голове. Чем именно, увидеть так и не удалось, потому что свет фонарика в морду лица остроте зрения не способствует. Операцию мужичок провел грамотно.