– Всё. Давай облегчаться!

Корсар засунул штык-нож от АК-47 в глубокий наружный карман РЗК, принял от одного из сталкеров моток нейлоновой верёвки и стал комплектовать свой рюкзак. Все последовали его примеру.

Вскоре вернулся Зональщик. Махнул рукой. Пошли гуськом за ним. Через двести метров остановились. Корсар с Зональщиком что-то обсудили, глядя на Ограду. В этом месте промежуток между "зыбью" возле стены и маревом "жарки" был метра три.

– Может, и без спайки обойдёмся?
– спросил Корсар, изучая место предстоящего прохода.

– Сомневаюсь, командир! Как "зыбь" возьмет да перетечет под ноги Гудвину или "жарка" сместится - вот номер будет!
– ответил Зональщик.

– И то верно!

Минут пять они молча обдумывали детали. И вдруг сам Бродяга выпал с предложением.

– Командир. Так, может, "зыбь" просто сначала разрядить и лезть наверх спокойно?!

– Опс. Ого! Красавец мужчина!
– приободрил старший, похлопав одобрительно Бродягу по плечу.
– И давно мысля такая в голову светлую пришла?

– Да так... только что...
– замялся Бродяга.

– Лады, действуем.

Корсар достал из рюкзака патрон, подошел ближе к аномалии и швырнул его в серое пятно величиной с добрую лужу. "Зыбь", срабатывающая от любого инородного предмета, кроме снега и дождя, мгновенно схватилась, поглотив патрон, и превратилась в большое твердое пятно бетона. Зональщик посохом постучал - надежно. Народ восхищенно загомонил, хваля Бродягу. Тот аж зардел от прилива крови к лицу, но под маской ГП-5М никто не заметил этого.

Амбал по кличке Гудвин, поняв, что от него требуется, встал к стене и уперся руками в колени. На него залез следующий, а по тому вскарабкался Корсар и начал кромсать ржавую колючку. Верзила Гудвин, кряхтя и охая, выдержал вес двоих товарищей достойно любого олимпийского тяжеловеса. В две минуты проход был готов. Корсар оседлал Ограду и дал минуту на отдых и подготовку, а сам разглядывал местность за преградой.

– Ну, парни, давай кидай мне рюкзаки по одному, - пробубнил сверху старший, - только не торопись! Аккуратно.

Он ещё раз оценил пятачок земли на той стороне, куда бросил гайку, и начал скидывать туда рюкзаки, подаваемые сталкерами. Перекантовав все вещи, снова встал в позу Гудвин, затем на него ещё один. Корсар спрыгнул на территорию ЧАЭС.

Полезли.

Гудвин выдержал всех по очереди. Подсадил Зональщика, которого наверху приняли руки. Затем, ухватив веревку и посох, подпрыгнул и сам пополз по стене. Ему тоже протянули четыре руки и еле-еле вытащили семипудового здоровяка.

Через полчаса группа шагала внутрь территории ЧАЭС, мимо первых строений комплекса охладителя станции и ТЭЦ, хорошо сохранившихся за десятки лет...

...Замеры радиации напрягали, конечно, но все были готовы к тройной дозе превышения ПДК. Особенно трещали датчики, касаясь зданий, брошенной техники и строительных материалов. Всё это приходилось преодолевать медленно, осторожно, чтобы не зацепить ткань РЗК или не влипнуть в аномалии. Конечно, костюмы, уколы и проглоченные антирады вносили свой вклад в живучесть и безопасность, но стало как-то мрачнее и печальнее.

К тому времени, когда нашли нужный спецполигон, начали сгущаться сумерки. Вообще в Зоне день не был похож на день, а лето на лето! Сплошная осень круглый год, а ночи и вечера как на Крайнем Севере - длинные и серые. А весна сейчас в Зоне и подавно выглядела больной, изможденной и убогой, будто кожа старухи Смерти.

Жрать хотелось неимоверно, да и спрятаться от радионуклидов тоже, поэтому все торопились и участвовали в поиске активно и шустро.

Но только стоило Корсару озвучить приятную новость, что они возле полигона и замаскированного входа в бункер, как случилась новая беда.

С башенного крана, примыкающего к корпусу полигона, раздался выстрел, предназначавшийся, видимо, старшему группы. Шаг вперед сталкера Пыжа из "Чести" спас командира, но умертвил спасителя. Пыжа рвануло, завалило на Корсара, на котором он тут же и умер. Мгновенно все попрятались вдоль стены цеха, хотя укрытие было так себе. Ещё два выстрела с крана. Мимо, но обидно и страшно.

Корсар крикнул Гудвину, чтоб тот прикрыл огнём пулемёта, а сам проскочил десяток метров, выбил окно цеха и позвал остальных. Пока Гудвин посылал с РПК короткие очереди по будке крановщика, группа перекочевала через окно в цех. Затем пулемётчик и сам, прихватив рюкзак Пыжа, скачками метнулся к спасительному окну. Оттуда его приняли руки, но пуля калибром 12,7 мм из снайперки "Корд" все же оказалась проворнее и разорвала икроножную мышцу здоровяка. Рана оказалась нешуточная! Верзила стонал как бык на бойне, пока Бродяга оказывал ему медпомощь. Зональщик и Корсар принялись отстреливать мелких мутантов по цеху, а двое ребят из "Силы" мерили фон позади них и трясли датчики аномалий, настраивая их на рабочий режим.