Шрифт:
Утро следующего дня оказалось свободным.
— Не хочешь прокатиться по городу? —предложил Витовт Казимирович Путна.— Лондон того стоит, уверяю тебя. Когда еще доведется увидеть?
— Переодевшись в штатское, они удобно устроились на заднем сиденье «кросслея».
— Есть специальные пожелания? — Путна предупредительно протер запотевшие окна, поднял внутреннее стекло.
— Разве что музей музыкальных инструментов? Хотелось бы взглянуть на здешние «Страдивари», но это не обязательно.
— Посмотрим, где оно может быть,— Путна вынул путеводитель.— Ройал колледж оф мьюзик, наверное?.. Принц Консорт роуд. Где-то совсем рядом, у Саут Кенсингтон.
— Тогда на обратном пути.
— По-прежнему увлекаешься скрипками?
— Что делать? Музыка — жизнь души. Жаль, времени катастрофически не хватает.
— Не раскрыл еще секрета лаков?
— Еще не раскрыл...
Они выехали на широкую Бейсвотер. По правую сторону проносились лужайки парков, среди темных стволов мелькала позеленевшая бронза конных статуй. Слева тянулись тесные ряды домов, удививших Тухачевского обилием дверей, разнообразием цвета и мелких архитектурных деталей.
— У каждого свой вход, свой дом, пусть хоть часть дома. Оригиналы!
— Этого у них не отнимешь. Даже движение и то левостороннее.
— Не хочется верить, что и здесь фашизм пустил свои липкие побеги. Нацизм — это болезнь, парализующая волю к сопротивлению. Чехословакия, Франция, Австрия, Польша — всюду дает знать о себе эта бацилла.
— Верно. Только в Англии все немножко не так. Британца не заставишь орать: «Хайль!» Не тот характер. Ирландское государство — разговор особый. Там действительно всякое возможно. Но здесь... У Мосли и его хулиганов нет прочной опоры в народе.
— А как насчет промышленников, высшей аристократии?
— Ты имеешь в виду эту Астор? Лорда Лотиана?.. Политические симпатии налицо, и с ними нельзя не считаться. Но у доморощенных фюреров нет шанса. Наши газеты определенно перехлестывают насчет Англии. Это никому не на пользу, кроме Гитлера.
Великобритания — могучая страна. Договор с французами, нет слов, крайне важен, но без англичан он так и останется на бумаге.
— Ты меня агитируешь? — уголками губ улыбнулся Тухачевский.— Будем надеяться, что Максим Максимович сумеет найти общий язык с Иденом.
— Иден, к сожалению, не премьер.
— Даже не министр иностранных дел. В основных позициях я согласен с тобой, но вся беда в том, что твои хваленые англичане попустительствуют Гитлеру. Думают, что останутся в стороне... Зато они весьма чувствительны к разбою чернорубашечников в Африке. Понимают, что Абиссинией не ограничится. Поддержка Франции для них тут очень важна. Вот мы и попробуем нажать на Лондон через Париж.
— Чертовски хочется повидать Иеронимуса!
— Он нас будет встречать, уверен.
— Судя по откликам, французы в восторге от маневров. Молодец Уборевич!.. Кстати, английские газеты довольно язвительно проехались на наш счет. «Фашистские наблюдатели на военных учениях большевиков» и далее в том же духе. Это к вопросу о принципиальности. Пригласив итальянцев, мы потеряли в глазах прогрессивной общественности.
— Политически это был правильный шаг. Бели у меня и были какие сомнения, то здесь, в Лондоне, они окончательно отпали. Я даже рад, что англичан это задело за живое. Мы ясно дали понять, что наша система союзов преследует одну-единственную цель — коллективную безопасность. Двери открыты для всех.
— И для Гитлера?
— Гитлер никогда не откажется от своих планов, а значит, и не присоединится к европейскому сообществу. Иначе бы он не порвал с Лигой Наций. Антисоветская установка Германии очевидна для всех. Но это отнюдь не значит, что, прежде чем броситься на Восток, вермахт не ударит по Западной Европе. Мы были бы последними простофилями, если бы не пытались сыграть на противоречиях между империалистами. Принципы не всегда совпадают с реальной политикой.