Изучение психологии рисунка продолжалось в 1920-х годах. Этому уделял внимание выдающийся российский психолог Л.С. Выготский. А.Р. Лурия в 1935 г. предложил свою знаменитую пиктограмму в качестве метода опосредованного запоминания. Суть теста заключается в том, что для запоминания слов или выражений человек находит образ, который ассоциируется у него с данной темой, и зарисовывает его. Метод пиктограммы до сих пор активно используется в психологических исследованиях при изучении различных расстройств мышления и памяти (Б. В. Херсонский, 1983, О.Ф. Потемкина, 1991, 1993).

Интересны работы нейропсихологов, связанные с изучением латеральных особенностей нарушения психических функций в процессе временного угнетения одного полушария. При угнетении левого полушария в рисунках сохраняется целостный зрительный образ – это реалистичные рисунки; при угнетении правого полушария у тех же больных при передаче рисунка использовались условные приемы изображения. Исходя из этого, большинство исследователей считает, что правое полушарие обеспечивает собственно перцептивный, а левое – исполнительный компонент рисования.

Отмечено также, что при очаговых поражениях правого полушария отмечаются затруднения в изображении целостной формы, фрагментарность рисунка, ошибки в изображении пропорций, смещения частей рисунка в отношении друг друга; одновременно в рисунках таких больных обнаруживается усиленная разработка деталей изображения. При аналогичных поражениях левого полушария в рисунках сохраняется форма изображаемых объектов и правильные пространственные взаимоотношения в изображении, но исчезает или уменьшается детализация изображения – рисунок становится сверхупрощенным. Исследователи обращают внимание на особенности изображения перспективы. Выявлены такие признаки «органичности» (органического поражения ЦНС) как наклоны фигур, двойные линии, прерывистые линии, неприсоединенные линии (приводится по Либин А.В., Либин В.В., 1994).

В ряде исследований, выполненных в области клинической психологии, придается значение зачернению фигур у неврастенических обследуемых, скошенным осям в рисунке у пациентов с эпилепсией и психопатией.

Связь между общим психофизиологическим уровнем активации индивида и его графомоторикой отмечает Грюневальд (1961), который показал, что клинические группы с высоким уровнем активации отличаются более значительной экспансией движений, быстротой решения задачи, большим давлением на подкладку (бумагу).

Тест бразильского психолога Мира-и-Лопеца (1967) «Миокинетическая психодиагностика» также опирается на графометрический анализ психомоторики для количественной оценки таких личностных характеристик как тревожность, экстра-, интроверсия, эмотивность, агрессивность.

В исследованиях, проведенных под руководством Б.Г. Ананьева (1980), В.С. Мерлина (1986) и их учеников, было показано, что функционирование двигательного анализатора, участвующего в создании графических изображений, неразрывно связано, с одной стороны, с процессами метаболизма и общей жизнедеятельностью, а с другой стороны, со структурой личности. Структура графической деятельности анализируется также в работах Б.Ф. Ломова (1957, 1975).

Методическим продолжением начатой Вундтом программы графических исследований эмоциональных состояний человека стали работы под руководством Л.М. Веккера (1970–1980 годы). Исследования были направлены на выявление временных и пространственных характеристик эмоциональных состояний и отражение их в графических движениях. В работе А.И. Берзницкас (1978) к каждому слову-стимулу обследуемый должен был сделать рисунок, графически выражающий соответствующие переживания (радость, гнев, печаль и т. д.). Автору удалось выявить сходство графического выражения одних и тех же переживаний у разных людей. Большой цикл работ, посвященных исследованию психологии субъективной семантики с использованием графического семантического дифференциала, был выполнен под руководством Е.Ю. Артемьевой (1987).

В 1990-х годах систематизацию значения прогностических рисуночных методик (Дом – Дерево – Человек – Несуществующее животное) в изучении бессознательного проводил Б.Е. Егоров (1995).

Мы воздержимся здесь от более детального изложения истории использования и исследования рисунков в психологии и психиатрии. Желающих подробнее познакомиться с этой темой отсылаем к руководствам Либиных А.В. и В.В. (1994), Романовой Е.С., Потемкиной О.Ф. (1992).

Анализируя историю развития взглядов на использование рисуночного тестирования, можно заметить следующее. Многие исследователи большое значение придают символическому осмыслению каждой детали рисунка. В рисунке человека, в частности, за каждой частью тела ими видится больше чем только эта часть тела. Рука – это не просто рука, нога – это не просто нога. Руки – это контакт, ноги – это опора. В каких-то случаях ведется речь о более отдаленных проекциях в духе фрейдовского пансексуализма. Хотя уже сам Фрейд замечал, что иногда шляпа – это только шляпа, а трость – это только трость.