Шрифт:
Мы одна компания, одна компания!
Почему — и сами мы не знаем… –
ответило ему радио, и вдруг Эйч Пи понял, что на кровати кто-то лежит. Из-под одеяла торчали бледные, как воск, неподвижные ноги. Живот отреагировал первым и сжался в спазмах, прежде чем мозг осознал, на что смотрят глаза…
И почему…
Телефон!
Старый болван попытался включить телефон. Презрел его указания и вставил зарядку.
А это означает…
Труу! Тру-ту-ту ту-ту, тру-ту-ту-ту ту!
Они нашли его!
Волосы на голове у Эйч Пи встали дыбом. Он отшатнулся, уронив блок сигарет, и внезапно почувствовал, как чьи-то руки схватили его сзади за плечи.
Она замерла на месте, борясь с земным тяготением, в то время как ее кроссовки скользили по гравию, рассыпанному на асфальте. Затем внезапно заревел мотор — и на какую-то долю секунды она оказалась в свете фар, ослепленная, парализованная, как заяц на лесной дороге, пока машина со страшным гудением неслась прямо на нее.
И тут включился инстинкт — ноги наконец-то почувствовали опору, и она сделала отчаянный бросок в сторону тротуара. Уже в воздухе что-то твердое ударило ее по ногам ниже колен, заставив ее тело изменить траекторию, и она приземлилась лицом вниз, ударившись одним плечом о мерзлую землю.
Приподнявшись на одном локте, она наблюдала, как фары машины стремительно уносились прочь. Похоже, водитель даже не пытался затормозить.
— Черт возьми, не буди Атамана! — прошипел ему в ухо чей-то голос.
Эйч Пи резко обернулся, в последнюю секунду подавив в себе желание начать размахивать руками направо и налево.
Перед ним стоял Нокс.
— Ч-чего? Кого?
Проклятье, до чего же он струхнул! Fuck me Amadeus! [102]
— Атамана…
Нокс кивнул головой в сторону двадцать четвертой квартиры, где песня про Скоглунда только что началась с начала.
— Я иногда пускаю его пожить у меня, когда у него совсем всё не в жилу. Он незлобный, просто у него немного не все дома. Он не может спать, если ему не включить эту гребаную песню. Говорит, она напоминает ему детство…
102
Переделанная фраза из знаменитого танцевального хита Фалько Rock me Amadeus.
— Но там же воняет трупом, черт побери!
— А, ты об этом? Да нет же… — Нокс ухмыльнулся. — У него какая-то странная болезнь, от которой такой вот странный запах. Как-то по-умному называется — только ни в коем случае не спрашивай у него, он очень обижается. На самом деле он очень чистоплотный парень, чего никак не скажешь о других его собратьях, — пожал плечами. — В любом случае он дико выходит из себя, если его разбудишь. Просто совсем башку сносит, я бы так сказал, и к тому же Атаман до конца не врубается, какой он на самом деле огроменный. Однажды он швырнул Эскиля — того парня, который сидит за стойкой, — об стену с такой силой, что проломил им перегородку. А тот сломал себе три ребра и потом долго валялся без сознания. — Нокс почесал затылок. — Пришлось мне полгода держать Атамана подальше от этого места, пока все не успокоилось. Кстати, это мне? — Он указал на блок сигарет, лежавший на полу.
— Да, конечно.
Эйч Пи поднял блок «Мальборо» и протянул Ноксу, который тут же выудил одну пачку.
— Будешь?
Эйч Пи взял предложенную сигарету и стал рыться в кармане в поисках верной зажигалки. Его руки по-прежнему дрожали, и он прижал локти к бокам, чтобы это скрыть.
— Послушай, та штука, которую я попросил тебя спрятать… — начал он.
— Телефон. Не волнуйся, старина. Лежит в надежном месте — всё по инструкции.
— Хорошо, но теперь я хотел бы получить его назад…
Результатами маленького инцидента стали огромный синяк под глазом, невозможность поднять левую руку, а также четырехугольный отпечаток отвратительного сине-красного цвета на бедре, видимо, в том месте, где ее тело стукнулось о боковое зеркало машины. Возможно, трещина в кости, но перелома нет, как заявил усталый дежурный врач.
В сухом остатке — целая ночь, проведенная в ожидании под дверями кабинетов, две таблетки «Цитодона» и «приходите показаться, если само не пройдет».
Ребекка прокручивала в голове все события раз за разом, но так и не обнаружила никаких новых деталей. Однако она все больше убеждалась: те, кто чуть не сбил ее насмерть, — не какие-нибудь случайные наркоманы под кайфом.
Возвращаясь домой от врача, она специально свернула на Роламбховсвеген. Как и предполагалось, место, где стояла машина, было идеальным наблюдательным пунктом для того, кто хотел иметь возможность следить за ее квартирой и в нужную минуту мгновенно испариться.
Если собрать воедино все, что произошло за последние несколько недель, становилось яснее ясного…