Я выжидал. Он хотел сказать что-то ещё.

— И спросите себя, что вы заключили бы о ком-то, кто приезжает сюда в Бещель; начинает исследования по теме, долго и справедливо игнорируемой серьёзными учёными и основывающейся на бесполезности и слабости Бещеля; наживает, что неудивительно, врагов на каждом шагу, уезжает, а затем едет прямиком в Уль-Кому. После чего так или иначе, о чём вы, кажется, не знаете, потихоньку подбирается к тому, что всегда было совершенно неубедительной ареной для исследований. Она не занималась Оркини в течение многих лет — с тем же успехом могла бы признать, что всё это было обманом, ради бога! Она работает на едва ли не самых спорных проуль-комских раскопках прошлого века. Думаю ли я, что есть основания считать её мотивы, инспектор, подозрительными? Да, я так думаю.

Корви смотрела на него с открытым ртом.

— Чёрт, босс, вы были правы, — сказала она, не понижая голоса. — Они помешанные.

Он посмотрел на неё холодно.

— Откуда бы вам всё это знать, господин Гощ? — спросил я. — Об её работе?

— Об её исследованиях? Пожалуйста. Здесь даже не надо рыться в газетах, ведь темы диссертаций и материалы конференций не являются государственными секретами, Борлу. Есть такая вещь, Интернет называется. Вам стоило бы попробовать.

— И…

— Просто ступайте, — сказал он. — Передавайте привет Гадлему. Вам нужна работа, инспектор? Нет, это не угроза, это вопрос. Нужна ли вам работа? Хотели бы сохранить ту, что у вас есть? Вы это серьёзно, инспектор Откуда Вы Знаете Моё Имя?

Он рассмеялся.

— Вы что же, думаете, что это там, — он ткнул пальнём в сторону здания, — сходятся все концы?

— Вот уж нет, — сказал я. — Вам кое-кто позвонил.

— Теперь идите.

— Какую газету вы читали? — спросил я, повысив голос.

По-прежнему глядя на Гоща, я повернул голову, показывая, что обращаюсь к тем, кто стоял в дверном проёме.

— Здоровяк? Стриженый?

— Ну всё, хватит, — сказал стриженный «под замшу» тип.

Культурист ляпнул:

— Чего?

— Ты сказал, что прочёл о ней в газете. В какой именно? Насколько я знаю, настоящего её имени ещё никто не упоминал. Когда я смотрел газеты, она по-прежнему была Фуланой Деталь. Видимо, читаю не лучшую прессу. Так что мне лучше читать?

Бормотание, смех.

— Я подбираю по крохе здесь и там.

Гощ не велел ему замолчать.

— Кто знает, где я об этом слышал?

Из этого мало что можно было извлечь. Информация просачивается быстро, в том числе из предположительно закрытых комитетов, и, возможно, её имя вышло наружу и даже было где-то опубликовано, хотя я этого не видел, — а если не вышло, то выйдет в ближайшее время.

— А что вам лучше читать? «Глас копья», конечно! — Он помахал экземпляром газеты ИГ.

— Что ж, всё это очень интересно, — сказал я. — Вы все так хорошо информированы. Думаю, мне, замороченному бедолаге, будет облегчением сбыть это с рук. Наверное, мне это просто не по силам. Как вы говорите, у меня нет правильных бумаг, чтобы задавать правильные вопросы. Конечно, представителям Бреши никаких документов не требуется. Они могут спросить всё, что угодно, у кого захотят.

Это заставило их замолчать. Я смотрел на них — на Культуриста, Маллета, Телефониста и адвоката — ещё несколько секунд, прежде чем двинулся, сопровождаемый Корви.

— Что за мерзкая куча уродов!

— Да ладно, — сказал я. — Мы просто удили рыбку. Чуточку нагло. Хотя я и не ожидал, что меня отшлёпают, как шкодливого мальчишку.

— Что это было?.. Откуда он знал, кто вы? И вся эта чушь с угрозами в ваш адрес…

— Не знаю. Может, это всерьёз. Может, он смог бы осложнить мне жизнь, если бы стал копать. Но скоро это перестанет быть моей проблемой.

— По-моему, я об этом слышала, — сказала она. — О связях, я хочу сказать. Все знают, ИГ — это уличные бойцы Блока националистов, поэтому он должен знать Сьедра. Как вы сказали, здесь, наверно, сработала цепочка: они звонят Сьедру, а тот звонит этому.

Я ничего не сказал.

— Наверняка. Может, и о Махалии они тоже слышали от него. Но настолько ли Сьедр глуп, чтобы скармливать нас ИГ?

— Ваши же слова — туп, как дерево.

— Ну да, да, но зачем ему?

— Он задира.

— Точно. Все они такие — так политика и устроена. Так что, может, да, именно это и происходит: он бахвалится, чтобы вас отпугнуть.

— От чего отпугнуть?

— Напугать, я хотела сказать. Не «от» чего-то, а просто. Они прирождённые бандиты, эти ребятки.