Музыка была громкой и ударной, сотрясающей тело и уши. Мне это нравилось, и я обнаружила, что покачиваюсь в такт, а Монк морщился, будто каждый удар причинял ему боль.

—Это плохое, очень плохое место, — хныкал он.

—А мне кажется довольно культурным, — сказала я.

—Да? Посмотри на это! — он указал на чашу по центру одного из столов.

—На что?

—Смешанные орехи! — вскрикнул он, подразумевая серьезную опасность.

—Ну и что?

—Кешью, грецкие орехи, арахис и миндаль — все в одной миске. Это преступление против природы!

—Мы можем позвонить в Сьерра-клуб при выходе отсюда.

—Это и так довольно плохо, но класть их в миску для людей, для общего пользования... —он вздрогнул. — Подумай, сколько рук было в этой миске, чужих рук, которыми лазали... — тут его взгляд упал на парочку, развлекающуюся на диване. — Бог знает где!

Монк быстро отвернулся от шокирующего зрелища и снова посмотрел на миску. Потом ахнул и отшатнулся.

—Что? — спросила я.

Он не смог заставить себя опять посмотреть на то, что вызвало у него раздражение. Все, что он смог сделать — мотнул головой в направлении стола.

—Миска, — сказал он почти шепотом, будто она могла услышать его и обидеться.

—Я знаю, смешанные орехи. Преступление против природы.

Он покачал головой: —Посмотри еще раз и скажи мне, что мне почудились в ней еще крекеры и крендельки, — произнес он, убеждая сам себя. — Со смешанными орехами.

Я взглянула на миску, заранее зная, что он прав. В ней лежали крекеры и крендельки.

—Это игра света, — соврала я.

Он хотел снова посмотреть на миску, но я не позволила.

—Не мучайте себя. Вспомните, зачем мы сюда пришли. Сосредоточьтесь.

Монк кивнул. —Правильно. Сосредоточиться. Салфетку.

Я вручила ему несколько пакетов салфеток, и мы пошли к бару, который извивался вдоль задней части зала и больше походил на стриптиз-подиум, чем на место, где можно облокотиться и выпить. Блестящие шесты стояли во всех концах изогнутого бара, а мужчины прижимались к стойке, едва не вываливая языки изо ртов, что добавляло эффекта.

Нам удалось найти место в баре, хоть мы и оказались плечом к плечу с другими людьми. Монк извивался и скрестил руки на груди, лишь бы не дотронуться до чего-нибудь или до кого-нибудь.

У меня не было его фобии, но я поступила так же. Парень, сидящий рядом, все время на меня натыкался, его рука оказывалась у меня на груди. Уверена, он делал это специально, пытаясь пробудить животный инстинкт. Еще раз это повторится, и он почувствует мой локоть своей почкой.

Три бармена — все девушки с огромными грудями, в топах и в коротких юбках, танцевали за стойкой туда-сюда, смешивая напитки. Одной из них была Лиззи. По крайней мере, Монк теперь не зациклится на ее кнопках. Таблички с именами на двух других девушках идентифицировали их как ЛаТишу и Синди.

Лиззи остановилась перед нами, покачиваясь в такт: —А, это снова Вы, — обратилась она к Монку. — Человек-кнопка.

—Мне нужно поговорить с Вами об убийстве Эстер Стоваль, — сказал Монк.

—Я же сказала Вам, — произнесла она. — Я ничего не знаю.

—Вы знаете убийцу, — возразил Монк.

ЛаТиша зазвонила в большой колокол на стене громче играющей музыки, затем внезапно запрыгнула на стойку. Толпа мужчин взревела в одобрении. За исключением Монка.

—Она что, хочет запачкать тут все? — закричал Монк мне в ухо. — Люди здесь едят и пьют!

—Их это не беспокоит, — я указала на мужчин вокруг нас, приветствующих зрелище радостными воплями.

—Да что они понимают! — крикнул Монк. — Они едят смешанные орехи.

Лиззи вскочила на стойку прямо перед нами и стала танцевать вместе с ЛаТишей, махая тазом прямо в лицо Монку.

—Это Лукас Брин, — обратился Монк к ее ногам.

—Разве не видите, я работаю?! — крикнула она.

—Я пытаюсь не видеть, — перекосился он.

Синди бросила Лиззи бутылку текилы с длинным горлышком, та поймала и махнула ею как дубинкой. ЛаТиша тоже поймала бутылку и проделала те же движения. Это был хореографический номер, скорее всего, они его проделывали по дюжине раз каждую ночь.

—Мы знаем, что Вы имеете к нему отношение, — продолжил Монк.

—Если хотите поговорить со мной, залезайте сюда, — предложила Лиззи.

—Что? — не понял Монк.

—Вы меня слышали, — она помахала перед ним еще несколько раз, ее огромные груди покачивалась. Мужчины вокруг нас протискивались вперед, чтобы впихнуть ей доллары за пояс юбки, оттесняя нас от стойки.

—Сделай это снова, — крикнул ей парень. Он был по другую сторону от человека, который продолжал задевать меня.

Она положила ногу на плечо крикуну, наклонилась и плеснула ему текилу на голову. Он поднял лицо и открыл рот, чтобы получить напиток, как птенец в гнезде перед едой.