Никогда не видела его таким несвежим, таким человечным. Это выглядело довольно подкупающе.

—Доброе утро, мистер Монк, — проворковала я так весело, насколько смогла.

Он ответил на мое приветствие кивком головы и босиком поплелся в ванную комнату. Он до полудня заперся там, потом вышел в чистой одежде, выглядя аккуратно, как в лучшие свои дни. Но вместо того, чтобы пойти на кухню завтракать, он вернулся в свою комнату тихо страдать похмельем от чистой воды.

Я не знала, чем заняться, поэтому решила не откладывать домашние мелочи вроде оплаты счетов и глажки белья. Во время работы старалась не думать о Лукасе Брине и о совершенных им убийствах. Заодно пыталась не думать о Пожарном Джо и опасениях по поводу сохранения наших зарождающихся отношений. Поэтому, разумеется, все мои мысли были заняты именно Лукасом Брином и Пожарным Джо.

Я не могла доказать виновность Брина, но смогла разобраться, что меня беспокоит в Джо. Все было очевидно, и я могу сейчас это ясно видеть, но тогда не получалось. Это как-будто ты находишься в середине отношений, хоть и ходила всего на два свидания. Ты слишком закутана в свои неуверенность, желания и ожидания, чтобы разглядеть явное прямо перед тобой.

Возможно, это похоже на состояние детектива посередине расследования. Ты под давлением необходимости раскрыть дело, засыпан таким огромным количеством фактов, что почти невозможно отчетливо увидеть картину целиком.

Я представляю, так часто случается у Стоттлмайера или Дишера. Видела, как много они вкладывают сил в следствие, и как тяжело им дается дознание.

У Монка же все наоборот. Расследование выглядит легким, а остальные аспекты жизни трудными. Мы постоянно отвлекаемся на простейшие для других людей вещи, дающиеся ему тяжело, и не замечаем усилия, вкладываемые им в анализ преступлений.

Раскрытие загадочных тайн так быстро и естественно ему удается, что нам остается лишь качать головой в изумлении и именовать его талант чудом. Мы не принимаем во внимание те психические и эмоциональные ресурсы, которые он затрачивает для осуществления «чуда».

В конце концов, мы говорим о человеке, неспособном выбрать себе место в кинотеатре, но который может перебрать тысячи возможных ключей для решения загадки. Это не может быть так просто, как кажется. Это очень трудная работа. И я уверена, что даже у Монка случаются моменты, когда он не улавливает очевидное для остальных, или, в его случае, что обычно бесспорно для него.

К кому он может обратиться, кто понял бы всю его тоску в любое время? Ни к кому. Потому что никто не похож на Эдриана Монка из тех, кого я знаю.

Тем не менее, я решила сделать все возможное для него. Я постучала в дверь.

—Войдите, — раздался его голос.

Открыв дверь, я обнаружила, что он сидит на краю кровати с книгой на коленях. Он улыбнулся и постучал пальцем по странице.

—Это бесценно, — сказал он.

Я села рядом и заглянула в название. Это была коллекция комиксов о Мармадюке, датском доге размером с лошадь, собранных в одну книгу.

В комиксе, на который смотрел Монк, Мармадюк возвращался в конуру с автомобильной покрышкой в пасти. Надпись гласила: Мармадюк любит гоняться за машинами.

—Это Мармадюк, — восторженно произнес Монк. — Он такой большой!

—Эта шутка никогда не надоест, — согласилась я.

Конечно, это была ложь. Не представляю, чтобы кроме Монка кто-то еще нашел забавным этот комикс. Но, по крайней мере, я теперь знала секрет восстановления после ночи, превращенной в попойку очищенной воды.

—Он такой озорной, — Монк перевернул страницу и показал картинку, где Мармадюк зовет хозяина на прогулку, таща того за ногу. Надпись гласила: Ветер всегда попутный, когда я гуляю с Мармадюком.

—Как Вы себя чувствуете?

—Превосходно, — неуверенно ответил Монк. Он снова перевернул страницу.

—Вы прищучите Лукаса Брина, мистер Монк. Я уверена.

—А что, если нет? — занервничал он. — Капитан Стоттлмайер может быть понижен в должности, а сердце Джули будет разбито.

—Они переживут, — попыталась успокоить я.

—А я нет, — всхлипнул Монк и перевернул лист: Мармадюк прыгнул в бассейн и выплеснул из него всю воду. Кто пригласил Мармадюка на нашу водную вечеринку?

Монк покачал головой и улыбнулся: —Он огромен!

—Вы не можете раскрывать абсолютно все дела, мистер Монк. Вы слишком многого требуете от себя.

—Если я смогу найти человека, убившего мою жену, мне больше не придется вообще расследовать убийства, — сказал он. — Таким образом, пока этот день не наступил, я должен раскрывать их все.

—Я не понимаю.

—Таков порядок, Натали. Если я не смогу добиться справедливости для Эстер Стоваль, Спарки — пожарного пса и бездомного человека, как я могу надеяться на правосудие для Труди?