Когда все закончилось, я, совершенно обессилевшая, опустилась на пол. Илья, поцеловав меня, ушел в ванную комнату, закрыв за собой дверь. Прошло около пяти минут, но он не появлялся. Мне стало стыдно. Быстро поднявшись, я запахнула халатик и выбежала в коридор. Слава богу, в отделении никого не было. В раздевалке я разрыдалась. Господи, так низко я пала! Отдаться незнакомому человеку прямо в больничной палате! Господи, стыд-то какой! Отец прав. Наверное, я действительно похожа на мать. После ее смерти он не уставал повторять, что мама была грязной потаскухой. Я никогда не верила ему, а теперь знаю, что это так. Ведь мы с ней похожи, похожи во всем. Я ничем не отличаюсь от нее. Правда, я не смогу покончить с собой. Это мне не по силам. Я трусиха. Обычная трусиха.

Если бы мама осталась жива, все было бы по-другому. Она бы научила меня, как вести себя с мужчинами. Страшно даже подумать, но Илья всего лишь второй мужчина в моей жизни. Про мужа я все наврала. У меня никогда не было особых побед на любовном фронте. Мой первый мужчина встречался со мной ровно две недели, а затем исчез. Я нашла его и попыталась выяснить, в чем дело, но он засмеялся и сказал, что ему нужна женщина, имеющая деньги и прочно стоящая на ногах. Наверное, именно с той минуты я возненавидела нищету и свое социальное положение. Однажды я увидела его в иномарке, за рулем которой сидела молодая привлекательная дама, курившая дорогую тоненькую сигарету. Проревев сутки, я дала себе зарок не обращать на мужчин никакого внимания, а на своей личной жизни поставила жирный крест. Единственное, чего мне хотелось, так это денег. Если бы я имела много денег, все было бы совсем по-другому…

Я переодела халат и посмотрела на себя в зеркало. Мне казалось, что тело мое пропахло Ильей. Этот запах преследовал меня, против воли вызывая желание.

Услышав стук в дверь, я поправила волосы и открыла дверь. Передо мной стоял улыбающийся Илья.

– Что произошло? – пытаясь придать голосу безразличие, спросила я.

– Ничего, – пожал плечами он. – Ничего, за исключением того, что я тебя трахнул.

Я взорвалась:

– Послушай, ты зачем приперся?! Что тебе надо?! Процедуры давно закончились! Больше я ничем не могу тебе помочь! Следующие инъекции только утром. Поэтому ровно в десять изволь стоять в процедурном кабинете со спущенными штанами!

– Маша, ну что ты завелась! Я тебя про уколы не спрашиваю. Штаны могу спустить намного раньше. Зачем дожидаться десяти часов? У нас впереди целая ночь! Чувствую я себя намного лучше, яйцо больше не ломит, так что особых причин для беспокойства нет.

Я залилась краской и влепила Илье звонкую пощечину. Он недоуменно посмотрел на меня и испуганно сказал:

– Ты что, дура, что ли?! Что я тебе плохого сделал?! Ты, по-моему, сама была не против. Полчаса назад произошло то, чего мы вместе уже давно хотели.

– Пошел вон, придурок! – крикнула я. – Пошел вон в свою палату! Чтоб твое яйцо хирург ампутировал!

– Ты почему так разозлилась?

– Пошел вон, – выдохнула я и вытолкала Илью в коридор.

Закрыв дверь раздевалки, я прилегла на кушетку, укрывшись стареньким пледом, который валялся здесь с незапамятных времен. Вскоре меня потянуло в сон. Мне приснилась мама. Я шла по улице и случайно увидела ее в толпе. Она была похожа на меня, будто мы с ней подружки-ровесницы, сестры, неразличимые как две капли воды. Я громко крикнула: «Мама!» – и побежала ей навстречу. Увидев меня, мама обернулась, смахнула набежавшие слезы и приветливо распахнула руки, чтобы обнять меня. Я бросилась к ней на шею и громко заплакала. «Господи, что же ты наделала, мамочка! Зачем ты ушла? Если бы только знала, как мне не хватало тебя! Меня никогда и никто не любил все это время. Знаешь, как это страшно, когда тебя никто не любит. Это очень страшно, мама! Ты даже не представляешь, как это страшно! Я одна, совсем одна, мама! Обещай, что ты никогда меня не оставишь! Обещай, что ты будешь меня любить точно так же, как другие любят своих дочерей». Мама улыбнулась, затем оттолкнула меня от себя и быстро пошла прочь. Я побежала за ней, но вскоре она исчезла в толпе, и я потеряла ее из виду. Мне хотелось сесть прямо на землю, обхватить голову руками и громко закричать. Только бы добраться до дома, взять плюшевого медведя и крепко прижать к себе…

Глава 6

Громко зазвенел будильник. Я с трудом открыла глаза. Вставать не хотелось, но надо было разносить градусники, делать уколы, собирать анализы – в общем, заниматься привычными делами.

В девять часов я сдала смену и поехала домой. Илья так и не появился. Наверное, спал.

Эти выходные были самыми длинными в моей жизни. Я постоянно смотрела на часы, подгоняя стрелки вперед. Смешно! Я не любила свою работу, а теперь не могу дождаться, когда смогу к ней приступить.

Интересно, Илья вспоминал обо мне хотя бы раз? Может, он ждет моего выхода ничуть не меньше, чем я сама? В глубине души я верила в это. Даже убийство отступило на второй план. Все мои мысли, чувства, фантазии были подчинены только Илье.

Кажется, я и в самом деле влюбилась как девчонка. Мне хотелось прижаться к Илье и честно рассказать ему все, что произошло в коттедже. Останавливали слова, сказанные Дмитрием: «Не вздумай ничего говорить своему Илье. Это может кончиться плачевно для тебя. Я вообще не понимаю, зачем он послал тебя с такой суммой в Пески. Тут что-то не так».

Через два дня я вновь надела свой единственный костюм и отправилась на работу. В отделении было тихо. Больные ушли в столовую на завтрак. С замиранием сердца я прошла мимо палаты люкс, стараясь понять, что там происходит. За дверью было тихо. Переодевшись, я стала готовиться к уколам. Через минуту в процедурку зашел Петрович. Игриво подмигнув мне, он покрутил бутылкой дорогого коньяка.

– Что это, Петрович? – поинтересовалась я.

– Коньяк. Сегодня вечером я угощаю. Такой ты еще точно не пила!