— Этого ещё не хватало, — проговорила Ленка.

— Да перестаньте, всё вам что-то мерещится. Обычный человек едет по своим делам, а вы вообразили себе невесть что, — я махнула рукой и отвернулась. Но человек, судя по всему, был вовсе не простой: «Жигули» приклеились к нам как родные, намертво.

— Так, — сказал Лёшка, — держитесь крепче, попробуем оторваться.

Но наши попытки оторваться от преследования не увенчались успехом.

— Да что же это такое! — в сердцах воскликнул Лёшка. — У него движок от трофейного «Мессершмитта», что ли?

— Вот что, — предложила Ленка, — надо рассредоточиться.

— Это как? — поинтересовалась я.

— Ну, в смысле разъединиться, — пояснила она.

— Ладно, — согласился Лёшка, — я сейчас высажу вас, а сам дальше поеду. Встретимся на месте.

— Ни в коем случае, — запротестовала Ленка, — ещё «хвоста» приведёшь. К Николаше нельзя, встретимся на квартире у Сашки.

— Только сидите тихо, свет не включайте! — крикнул он нам вдогонку и прибавил газку, а мы, насколько это могли позволить каблуки, понеслись что есть мочи во двор.

Дома я не была всего лишь сутки, а такое чувство, будто целую вечность. Мы остановились возле двери, тяжело дыша.

— Давай я войду первая, — предложила моя верная подруга.

— Нет уж, моя квартира, значит, мне и входить.

Ленка к моему удивлению спорить не стала и быстренько согласилась. Я облизнула пересохшие от волнения губы и осторожно повернула ключ в замке. Посудите сами: столько всего произошло за это время, что я готова была к чему угодно. Но, к нашей великой радости, внешних изменений мы в квартире не обнаружили.

— Видно поняли, что здесь им искать нечего, — объяснила ситуацию подруга.

По совету Лёшки мы не стали включать свет, разговаривали шёпотом и боялись даже близко подходить к окнам. Совсем уж было расслабились, как зазвонил телефон.

— Не поднимай! — Ленка буквально легла на него, как на амбразуру.

— А вдруг это Лёшка! — возмутилась я.

Она же покачала головой:

— Нет! Вспомни, о чём он нас просил.

Пока мы спорили, звонок прекратился сам собой.

— Другое дело, — с удовлетворением сказала подруга, — никого нет дома.

Но нас, видно, не собирались оставлять в покое, потому что спустя некоторое время настойчиво позвонили в дверь. Я ни на шутку перепугалась и замерла на месте, боясь шелохнуться. За дверью поняли, что никто и не собирается открывать, стали стучать, нет, скорее, разносить дверь. Я в который раз порадовалась за свою новую дверь. Что было бы со старой? Подумать страшно.

— Сашка! — раздался Юлькин вопль. — Открой! Я знаю, ты дома, я видела!

— Только не это! — воскликнули мы с Ленкой как по команде.

Естественно, каблуками разносить дверь могла лишь она. Меня взволновало то, что сказала Юлька. Откуда могла нас видеть? Следила? Ну, конечно, следила. Ясно, как божий день. Теперь не отвяжется.

— Открой, — зашептала Ленка, — а то весь дом на уши поднимет.

Я мотнула головой:

— Не открою. Ты же знаешь, что это за бедствие — Юлька. Потомится возле двери и уйдёт.

— Если не откроем, будет хуже. Лучше постараемся её побыстрей выставить, — не соглашалась Ленка.

— Боюсь, что вряд ли мы сможем от неё избавиться до утра, а у нас, насколько ты знаешь, есть срочное дело. Давай потерпим и не откроем. Дверь теперь не та, что прежде, выдержит.

Ленка согласно кивнула головой, прекратив прения.

Юлька тарабанила в дверь не меньше часа, но мы держались стойко, не поддаваясь на провокации. Чего только не выслушали в свой адрес!

Для того чтобы узнать о себе побольше, не нужно интересоваться мнением окружающих, достаточно просто разозлить обманутую в своих ожиданиях подругу, влюблённую в вашего брата или родственника, и — порядок.

— Да — а — а, — протянула Ленка, — надо же, а я и не знала, что выгляжу подобным образом.

— Ты ещё ничего, — хихикнула я, — а вот я.

— Кажется, мы для этой фурии обе хороши.

Наконец Юльке надоело, и она, напоследок пнув со злостью мою многострадальную дверь, с шумом удалилась.

Мы облегчённо вздохнули.

— Всё-таки, — сказала Лена, — ты правильно сделала. Обошлись легким испугом.

— Да, — согласилась я, — могло быть и хуже.

Мы отправились на кухню, чтобы отпраздновать победу. Праздновали до глубокой ночи, а Лёшки всё не было.

— Да что же с ним? — Ленка монотонно ходила из угла в угол и повторяла: — Что же с ним? Что же с ним?