– Отреченные?

– Ерунда. Отреченные – те, кого изгнали из ниндзя. В качестве наказания, насовсем или на время. И долго они не живут. Умирают они долго. Отречение мало кто переживает. И, кроме этого, они все худо-бедно обученные. Наша школа так впечатывается в тело – ничем не вытащишь. Тот стрелок не ниндзя.

– Но и не клановый.

– Верно. Я сперва думал – торговец, но ведь он видел, что я не нападаю. Да и вообще торговцы нас не трогают.

– Бродяга? – предположила Джой.

– Ерунда, – отмахнулся Кен. – Где ты видела вооруженного бродягу?

– Так откуда они берутся? Из болота?

– Ты – Хранитель, ты и думай. Это очень важно. Если упыри нам враги, их надо избегать. Но если они могут стать нам союзниками, их надо использовать на полную катушку. Я их уже использую.

– Каким образом?

– Обыкновенно. Сообщу через какое-то время, что упыри есть среди нас. Ниндзя только упырей и боятся по-настоящему. Такое начнется! Ни один заказ брать не будут, хоть ты что сули. Все вернутся домой, и все займутся выявлением упырей. И все кланы останутся без прикрытия. Как ты и хотела.

– Думаешь?

– Уверен. Так что думай про упырей. И поживее. Раз я играю с упырями, должны же мы знать, что они… тихо! – Кен прислушался и добавил шепотом: – Ай да Хасси! Теперь молчи. И вниз не смотри, пока я не разрешу. Зрелище будет отвратное.

Ждать пришлось довольно долго, и Джой совсем было решила, что Кен ошибся и никакого Хасси нет и в помине, как Кен внезапно оттолкнулся от ветки и прыгнул вниз, приземляясь на невесть откуда взявшегося Хасси. Тот не успел подняться, как был связан быстро и умело.

– Зачем ты взял такой темп? – спросил его Кен. – Ты же себя загнал. Я твое дыхание еще когда услышал. Теперь не обессудь.

Джой закрыла глаза, закусила губу и вонзила ногти в ладони. Что там происходило внизу, она не знала и знать не хотела. Вероятно, творилось что-то зловещее, но криков не было, только один сдавленный стон, но такой мучительный, что Джой сама едва не закричала. Через долгое, бесконечно долгое время, вечность спустя, снизу донесся удивленно-одобрительный голос Кена:

– Хорошо!

Джой разжмурилась и осторожно посмотрела. Запрокинутое лицо Хасси было белее облака, холодный пот тек с него ручьями, посеревшие губы мелко дрожали, взгляд был совершенно безумный, глаза блестели от непролитых слез.

– Очень даже хорошо, – повторил Кен. – Высший класс. Если что, молчать ты сумеешь. Вставай.

Хасси сел, опираясь на плечо Кена.

– Правда, хорошо? – хрипло спросил он.

– Не напрашивайся на комплименты. Сам ведь знаешь. И не торопись. Никогда. На тот свет всегда успеешь.

Хасси кивнул и попытался встать. Кен поднял его и поставил на ноги.

– Вперед!

– А кто впереди?

– Сюрприз, – улыбнулся Кен. – Если все знать заранее, жить неинтересно. Остальных ты чисто прошел?

Хасси кивнул.

– Я так и думал. Вперед. И не спеши.

Хасси кивнул еще раз; сделал, пошатываясь, несколько шагов, потом его походка выровнялась. Через пару минут тело обрело былую сноровку и нырнуло в кусты.

– Оклемался. – Кен прыгнул, уцепился за ветку, перемахнул другую и оказался рядом с Джой. – Силен Хасси. Хорошо, я даже не ожидал. Тори он обойдет играючи.

– Зачем ты его… так… – Джой поискала слово и не нашла.

– Попался – плати. – Кен болтал свешенной ногой. – Но у меня еще одно соображеньице было. Татуировку ему теперь будут делать на три элемента. А есть правила. После татуировки на дело не ходят. Чем больше элементов, тем дольше. Понимаешь?

– Конечно. Решил подержать его дома, чтобы шею тебе не свернул?

– Или это, или еще хуже. Хасси – чистая душа, теленок, у нас он случайно. Именно из таких и получаются при надлежащей обработке самые кровавые мерзавцы. Будь он постарше, своя бы голова на плечах была. А он сопляк еще, его в эту сторону развернуть проще простого. Так что пусть дома посидит и в дела наши не лезет. Одобряешь?

В последние несколько дней маятник в известном смысле слова дал обратный ход. Разлюбить Кена Джой уже не могла, но сосредоточиться на его темной стороне – да сколько угодно. Джой втихомолку ужасалась силе и чистоте своей привязанности. Казалось невероятным, что эти самые руки, которые так терпеливо и нежно ласкают ее, умеют так великолепно убивать и мучить, дай им только волю. Подобные мысли сводили с ума. Джой избегала смотреть на Кена, ходила не подымая глаз. Именно потому, что посмотреть так и тянуло.