Аллейн спросил, дало ли что-нибудь наблюдение за квартирой Мейлера, и услышал, что после звонка Аллейна кто-то пытался туда дозвониться, что звонивший был взволнован, отказался назвать свое имя и звонил еще несколько раз, так что удалось установить его номер. Это была «Джоконда». Без сомнения, Марко.

— А эта женщина, Виолетта?

— Разумеется. Естественно, расследование продолжалось и в этом направлении. Надо признаться, странно, что она не возвращалась домой и до сих пор не была обнаружена.

— Возможно, они вместе, — сказал Вальдарно.

— Вы так думаете?

— Кто знает? Быть может, она замешана в это дело. Он мог сказать ей, кто вы, напугал ее, и она убежала. Это всего лишь умозрение, мой дорогой суперинтендант, а я знаю ваши взгляды на умозрение. Я читал вашу книгу. Я читал ее по-английски.

— Что ж, я нарушу свои правила и сам займусь умозрением. Мне кажется, что есть другое возможное объяснение их двойного исчезновения.

— Что вы говорите! Я весь внимание.

Аллейн изложил свою гипотезу. Вальдарно, слушая, смотрел прямо перед собой и поглаживал свои великолепные усы. Когда Аллейн закончил, он посмотрел на него с недоверием, но тут же решил перевести дело в шутку и погрозил Аллейну пальцем.

— Ах-ха-ха, вы меня разыгрываете, — сказал он.

— Да нет, не разыгрываю.

— Нет? Ну что же, посмотрим, — сказал квестор, обдумывая услышанное. — И все-таки я опасаюсь, ничего особенного мы не увидим, — прибавил он, дружески похлопывая Аллейна по плечу.

Они продвинулись дальше и глубже, к церкви на втором уровне. К первому улыбающемуся Аполлону и высокой женщине с разбитым ребенком, к белому Аполлону в венке из листьев, к Меркурию, за которым столь игриво прятался барон Ван дер Вегель. Агенты направляли лучи фонарей во все углубления и ниши. Теперь Аллейн осматривал их внимательнее. За белым Аполлоном он нашел свернувшуюся полоску блестящей голубой бумаги, которую поднял и завернул в носовой платок, что тотчас отметил Вальдарно, которому он в деталях объяснил причины своего интереса к ней. За Меркурием он нашел ярлычок, заклеивавший коробочку фотопленки, который, несомненно, оставил там барон Ван дер Вегель перед выходкой, так напугавшей леди Брейсли.

Дальше к огражденному отверстию в полу второй церкви, где баронесса Ван дер Вегель вглядывалась в подземелье и где Софи Джейсон и Аллейн, тоже заглянув вниз, увидели тень женщины, в которой признали Виолетту.

Аллейн сказал об этом Вальдарно, предложил ему встать туда, где стояла Софи, и сам взглянул через плечо квестора. Внизу не было освещения, оба они смотрели в темноту.

— Понимаете, синьор квестор, мы глядим прямо в колодец на нижнем уровне. Справа там — край саркофага с резной крышкой. Кажется, вы можете его разглядеть. Не мог бы один из ваших людей спуститься вниз и включить нормальное освещение? Или, может быть… — Он уважительно обратился к доминиканцу: — Брат Доминик, не могли бы вы сойти вниз? Будьте любезны! Вы знаете, как включить то же освещение, что было вчера? И если бы вы были добры пройти между источником света и колодцем… Мы были бы вам очень благодарны.

Брат Доминик так долго стоял, глядя прямо перед собой, что Аллейн подумал, не дал ли тот обет молчания. Тем не менее неожиданно и громко он ответил:

— Я это сделаю.

— Очень любезно с вашей стороны. И — надеюсь, я не прошу о чем-то недозволенном — не могли бы вы при этом надеть на голову капюшон?

— Ради чего я должен это делать? — спросил брат Доминик в неожиданном порыве общительности.

— Чтобы придать некое правдоподобие, — начал Аллейн, и, к его изумлению, брат Доминик немедленно подхватил:

— «Пустому и нелепому рассказу»? [39]

— Боже мой, брат Доминик! Так вы это сделаете?

— Я это сделаю, — повторил брат Доминик и зашагал прочь.

— Ох уж эти святые отцы! — сдержанно заметил Вальдарно. — Один заговаривает до одурения, а другой язык проглотил. Так что вы хотите мне показать?

— Всего лишь каким образом мы увидели тень.

— Ах, та тень. Вы на этом настаиваете?

— Сделайте мне одолжение.

— Мой дорогой коллега, а иначе зачем я здесь? Я весь внимание.

Они наклонились над перилами, уставились в глубину, и до них донеслось знакомое журчание подземного потока.

— Вы почти можете убедить себя, что видите мерцание воды в колодце, почти, — сказал Аллейн. — Вчера мне показалось, что я видел.

— Какой-то фокус освещения.

— Вероятно. Вот кстати и брат Доминик.

Скрытая лампа вспыхнула. Крышка саркофага, стена сзади нее и ограждение вокруг колодца вернулись к бытию. Сверху это была мешанина причудливых теней и двусмысленных форм, преувеличенных расстояний и подчеркнутых деталей. Это напоминало иллюстрацию к какому-нибудь викторианскому детективу, роману о тайнах и ужасах.