— Снимите с мальчишки одежду, — приказал он. Когда зомби сорвали с Эвандера рубашку, чародей вскрикнул от изумления:

— Урод! Какой великолепный образец волшебного уродства! Значит, вот как на тебе отразилось мое заклинание в Порт-Тарквиле. Вообще-то ты должен был превратиться в сотню жаб. К этому времени они бы уже все сдохли. А вместо этого ты отрастил прелестную кожу. Чудно, чудно, чудно… — Чародей восхищенно рассматривал юношу. — Я мог бы выручить за тебя целое состояние на рынке рабов в Урдхе. Там вполне — как бы это сказать — сформировавшийся спрос на уродов.

Гадджунг внезапно опустил взгляд и обратил внимание на нож в руке.

— Ха! Теперь нож не понадобится. Эта кожа все меняет. Я передумал отдавать тебя голодным львам. Отнюдь. Я исследую тебя в лаборатории. Посажу в клетку и выставлю на всеобщее обозрение.

Гадджунг повернулся к девушке.

— Тогда я сдеру кожу с нее. — Чародей жутко улыбнулся. — И отправлю прелестную кожицу целиком — я мастер в этом деле — ее папочке.

— Нет, подожди, я кое-что скажу, — выдохнул Эвандер.

— А, опять про любовь. — Чародей потер шершавый подбородок. — Хочешь пожертвовать собой ради любимой, так?

— Нет. У меня есть идея. Думаю, я могу достать то, что ты так жаждешь заполучить.

— Тимнал?

— Да.

— Но как? — Глаза чародея вспыхнули.

— Я знаю, как тайком пробраться во дворец. Я выкраду Тимнал.

— Неужели? Выкрадешь? А потом что?

— Как что? Принесу тебе.

— Выходит, я должен поверить тебе на слово? Юноша замолчал и взглянул на Сирину.

— Ну да, — пробормотал Гадджунг. — Это все ради этой вашей любви. Или, по крайней мере, ты хочешь, чтобы я поверил в это.

Девушка обдумывала ситуацию. Ей уже наверняка не спастись. Чудовище непременно убьет ее, а вот у Эвандера, возможно, появился шанс на спасение.

Девушка понимала, что хотя бы один из них должен выжить и предупредить Великих Ведьм Кунфшона. И если она поможет Эвандеру остаться в живых, то встретит смерть, не дрогнув.

Во-первых, надо убедить чародея отпустить пленника. Конечно, Сирина не думала, что юноша выкрадет Тимнал — ведь только благодаря волшебной силе Монжон парит в воздухе, — но зато Эвандер окажется на свободе. Гадджунг явно серьезно задумался над дерзким предложением.

— Я знаю, где хранится ключ, — вступила в разговор принцесса. — В плане Эвандера нет ничего невыполнимого. Он даже сравнительно несложен. Тимнал охраняют не так уж тщательно. Трудно попасть в личные дворцовые апартаменты, а сам Тимнал хранится в гроте, точно под ними. Король всегда оставляет проход к Тимналу открытым.

Чародей резко обернулся, его взгляд буквально пробуравил девушку.

— Я подозревал, что дело примерно так и обстоит. Продолжай.

— Ключ хранится в кабинете моего отца, он вделан в голову маленькой бронзовой кошки. Я могу объяснить Эвандеру, как ее найти. Он бывал во дворце раньше.

— Если я отпущу его, он попытается сбежать.

— Но ты же не допустишь этого, правда?

— Именно, не допущу. Ему придется вернуться, хочешь не хочешь, потому что, если он не вернется, я и в самом деле сдеру с тебя кожу, а он тебя, принцесса, любит. Так что выбора у него нет. Тут и магия не нужна.

— Так ты отпустишь его?

— Возможно. Мне надо подумать. Чародей вышел из комнаты. Светильник все так же сиял над головами пленников. Проходил час за часом. Гадджунг вернулся.

— Принцесса Сирина, признаюсь, вы меня шокировали. Предательство! Так легко предать свой родной город. К счастью, мне так и не довелось сочетаться с вами браком. Представить только, а я еще тешил себя надеждами, что мы понравимся, даже полюбим друг друга. О, какое разочарование! У вас, должно быть, ледяное сердце.

Гадджунг издевательски, в притворном ужасе, прижал руку ко лбу, а потом громко рассмеялся.

— Кто бы мог подумать, что принцесса так легко предаст свой город. Интересно, что скажут в Монжоне, когда я оповещу мир о твоем предательстве? Сирина-предательница, одним словом подписавшая смертный приговор своему народу.

Девушка сдержалась, чтобы не взорваться, и спокойно ответила:

— Я думаю, ты все равно поработишь наш город, о великий. Ты мастер темных искусств; мой отец не сможет противостоять тебе, и в конце концов Тимнал окажется у тебя. Мой поступок только ускорит конец и прекратит наши страдания. Когда ты получишь Тимнал, тебе будет незачем больше мучить мой народ.

— А попутно ты надеешься спасти свою шкуру, — захихикал чародей. — В прямом смысле этого слова.

— А почему нет? Лучше бессмысленная смерть?

Древние глаза Гадджунга зло блеснули. По его знаку зомби увели Эвандера.

Юношу привязали к стулу в маленькой, темной комнате. С помощью примитивного заклинания и подвешенной на цепочке блестящей безделушки чародей погрузил Эвандера в гипнотический сон. Пленник обмяк, взгляд его затуманился.

Чародей подробно расспросил юношу, но не выявил ни малейших признаков обмана. Эвандер хотел спасти жизнь Сирины и готов был с радостью умереть ради принцессы.