Еще одно рождение, знаменующее собой эту точку, — Рождение Богородицы, церковный праздник, отнесенный православными на эту точку, отражает общую мифологическую связку данного праздника с образом Рожающих. С этим же образом связаны символы почитание Рода и Рожаниц — обоих зарождающих начал — по плодам их. Вспомним приведенные Б. А. Рыбаковым выдержки из древних поучений:

«Автор «Слова об идолах» (или переписчик XIV в., но в данном случае для нас это безразлично) порицает духовенство за то, что оно прикрыло языческое пиршество христианскими песнопениями: «Череву работай (чревоугодливые) попове уставиша трепарь прикладати рождества богородици к рожаничьне трапезе, отклады деюче».

Приведенное выше свидетельство о круговых чашах тоже содержит указание на праздник рождества богородицы. См.: Гальковский Н. М. Борьба христианства… Т. I. С. 166.

Рожаничный пир всегда называется «второй трапезой»; она устраивается «лише трапезы кутинныя и законьного обеда», т. е. после церковного празднования, сверх разрешенного церковью пированья в честь рождества богородицы, очевидно, на следующий день» [31] .

Интереснейшим мифологическим аспектом Осеннего Равноденствия является мифологема, связанная с противодействием Правды и Кривды, с пришествием справедливости, связанная с этой точкой.

У кельтов название Мабон происходит от имени валлийского божества. В «Сказании о Олвен и Килухе», одной из легенд кельского «Мабиногиона», Мабон маб Модрон, отнятый у матери в возрасте трех дней, был освобожден из заточения Артуром по просьбе Килуха, потому что только он мог помочь ему поймать кабана Турх Труита и выполнить другие практически невозможные поручения великана Ысбаддадена. Как пишут в своей книге «The encyclopedia of celtic wisdom» Кайтлин и Джон Мэттьюс, Мабон, великий кельтский божественный ребенок, был утрачен в начале времен и может быть найден только через обращение к силам Старейших (тотемных) Животных. Пришествие же Мабона «…brings access to inniocence, truth and justice as well as the overthrow of whatever is corrupt» — открывает доступ к невинности, правде и справедливости и дает возможность преодолеть и избавиться от всего развращенного и испорченного.

А теперь посмотрим на славянский церковный праздник, приходящийся на окончание месяца сентября — праздник Воздвиженья Креста Господня, 27 сентября н. ст. Праздник этот отстоит от точки равноденствия менее, чем на неделю, а на заре нашей эры предшествовал ей. Вот что пишут об обрядовых особенностях сего праздника в первом томе «Полной Энциклопедии быта славянского народа»:

«…По старинному простонародному сказанию, еще недавно повторяющемуся в среднем Поволжье, на Воздвиженье происходит битва–бой между «честью и нечистью» Поднимаются в этот день, гласит сказание, воздвигаются одна на другую две силы: правда и кривда, «свято» и «несвято» и дальше — побеждает все праведное, все чистое»…

В духовном стихе «О Голубиной книге», представляющем собою настоящую энциклопедию языческих оснований народного сознания, есть и строфы, посвященные битве Правды и Кривды. Правда и Кривда сходятся между собой в образе двух «зверей», но есть и вариант стиха, в котором противники встречаются в образе двух… зайцев:

Прямого календарного указания в стихе не содержится, но само упоминание о белом и сером зайцах наводит на мысли именно об осеннем периоде, а именно о его переломе, отмеченном праздником «Сдвижения», когда «кафтан с шубой сдвинулся», а белый, зимний, и серый, летний, заюшки могут встретиться между собой.

Иными словами, Осеннее Равноденствие, как и Весеннее, мифологически становится для нас точкой битвы, боя, приводящего к равновесию; только если в весеннюю пору, пору жизни, бой идет между Жизнью и Смертью и оканчивается в итоге победой Жизни, во время осеннее, время мудрости и судьбы, битва идет между Правдой и Кривдой и оканчивается торжеством справедливости.

Уход светлого бойца — победителя — на небо также вполне согласуется с духом осеннего праздника, когда всё вокруг в природе проникнуто ожиданием скорого ухода богов в их неведомый край.

С праздником «Сдвижения» связано немало примет и поверий, отмечающих именно уход, смену времен. По всей Руси считается, что именно на Сдвижение змеи уходят на зиму под камушек, который скрывает ход в их змеиную страну, человеку недоступную. В эти дни также птицы, почитающиеся вестниками Высших Сил — ласточки, жаворонки — улетают не куда-нибудь в Африку, а прямиком в Ирий. Этот день считается вторым «Змеиным праздником»; по поверью, именно тогда змеи празднуют свадьбу своего царя [32] . В этот же день залегает на зиму медведь.

Вспомним здесь также и еще два образа, говорящих о равновесии, суде! и справедливости: образ креста, в изначальном своем виде (тау–крест — перекладина на вертикали) представляющий собой аллегорическую форму весов, и, собственно, астрологический знак Весов, вступающий в силу аккурат на Осеннее Равноденствие…

Интересна также греческая мифологема, описанная Рыбаковым, касающаяся так называемого Аполлона Гиперборейского, который весной Прилетает из таинственной Гипербореи в обжитой эллинский мир, а на Осенний перелом уезжает на север в колеснице, запряженной лебедями [33] . Вспоминается знакомая с детства сказка, где маленького мальчика уносят за темные леса Гуси–Лебеди — служилые птицы Бабы–яги…