Он резко отмахнулся от гвардейцев и тремя прыжками оказался у подножия лестницы, ведущей к трону императора. Но возможность для броска ему уже перекрывали телохранители. Пятеро или шестеро из них молниеносно отскочили к трону правителя, переплели руки и образовали живой заслон. А остальные парящими прыжками обрушились на Андрея с обнаженными шпагами. Теперь против него были сразу и гвардейцы, и телохранители.

Но взять его было не так уж и легко. Его шпага уже четырежды нашла свою цель. Но численное превосходство врага давало себя знать. Андрею приходилось вертеться как ужу на сковородке, чтобы не дать достать себя вражескому оружию.

Один из телохранителей внезапно вынырнул откуда-то сбоку, Андрей едва сумел отвести его удар, отпрыгнул в сторону, несколько раз перекувыркнулся через голову. Вскочил на ноги. Телохранители рванулись на него и вдруг словно на стену натолкнулись. Их глаза под масками стали просто круглыми, из горла у них вырвалось что-то нечленораздельное.

Андрей бросил быстрый взгляд в сторону. Зрелище было сногсшибательное. Оказывается, с переводчика сполз человеческий облик. И на палубе лежала человекообразная рептилия. Андрей собрал волю в кулак и сумел обуздать свои чувства. Надо было воспользоваться растерянностью и потрясением телохранителей императора. Он прыгнул вперед, отбил в сторону два запоздало выброшенных навстречу ему клинка, рванул за капюшон одного из телохранителей сначала на себя и резко оттолкнул, не отпуская одежду, занес свое оружие для удара и… не смог ударить.

От рывка с головы телохранителя сорвало капюшон и маску. Это была девушка! И хотя перед ним был враг, вот так запросто ударить клинком девушку было выше его сил. Теперь Андрей понял причину необычной хрупкости сложения у телохранителей императора. Все они — девушки. И сразу решил для себя, что теперь не убьет ни одну из них. Пусть живут…

Его секундное замешательство едва не стало для него роковым. Удар клинка еще одного противника он увидел периферийным зрением. Длинным мечом бил человек в балахоне, стоявший у переборки. И Андрей отбил этот удар просто на автомате. Руки сделали все еще до того, как мозг осознал увиденное.

Он разозлился не на шутку. И человек в балахоне почти сразу же поплатился за свое коварство. Андрей поймал его на обманном движении и бил наверняка. Он проделал все столь стремительно, что никто из гвардейцев и телохранительниц императора не успел вмешаться в их поединок. Но противник Андрея все же сумел каким-то чудом извернуться и отпрянуть в сторону. Удар клинка, который должен был рассечь ему гортань, лишь зацепил за капюшон балахона и сорвал его с головы.

И Андрей второй раз за короткие мгновения испытал потрясение до глубины души. Это был не человек. Облик существа был необычным. Лицо поражало своей необыкновенной хрящеватостью, выделяющимися надбровными дугами, уходящими к удлиненному затылку, заостренным подбородком, крючковатым носом и удлиненными, заостренными кверху ушами. Казалось, что ожила одна из фантасмагорических картин, изображающих демонов Преисподней.

Андрей мгновенно поплатился за секундную потерю концентрации. Телохранительницы и гвардейцы разом налетели на него, и хотя одна из девушек с криком перелетела через его голову, один гвардеец рухнул пронзенный шпагой, еще один рухнул, сжимая руками раздробленную ударом гортань, но Андрея все же сбили с ног, навалились сверху, заломили ему руки за спину, рывком подняли на ноги. Он ждал, что его убьют сразу же, но этого не произошло.

— Ты подписал себе приговор на мучительную смерть, — прозвучал из-под балахона голос на вполне приличном земном языке. — Ты раскрыл нас и наших союзников перед этими людьми.

Со своей платформы что-то сказал император.

— Император Орнекс тоже отказывает тебе в быстрой смерти, — перевело его слова все то же существо в балахоне.

Существо в балахоне небрежно взмахнуло рукой, и Андрея уволокли в открывшуюся в переборке скрытую дверь. Он не сопротивлялся. Он сосредоточился, затем расслабился, ушел в себя, чтобы поднять болевой порог.

Избитого до полусмерти, с выбитыми зубами его бросили в аварийную капсулу.

— Ты отключил свои чувства, — склонилось над ним одно из существ в балахоне. — Но это не спасет тебя. Ты будешь умирать в этой капсуле медленно, от удушья, без притока кислорода, от внутренних кровоизлияний.

Андрей презрительно усмехнулся, вернее, попытался усмехнуться осколками зубов. Он был уверен, что капсулу расстреляют. И поэтому, когда на удалении от вражеского линкора опять включился двигатель капсулы, он не был готов к этому. Его бросило на кормовую переборку. И боль прорвала все барьеры. Огненная вспышка вспыхнула перед глазами Андрея, и он провалился во мрак.

Яркий свет и боль. Боль везде, всюду, пульсирующая боль, ничего во всем мире, кроме боли. Мрак. Свет опять. И боль. Но уже не такая пульсирующая, не такая пронизывающая. И опять мрак, забытье. Свет. Но боли нет. Чьи-то лица над ним. Опять забытье. Свет, белый подволок. Туман перед глазами. Опять белый подволок, но на этот раз тумана нет.

Андрей глубоко вздохнул, прислушался к своим ощущениям, попытался шевельнуться. Боли нигде не чувствовалось. Тогда он чуть приподнялся на локте и огляделся. Так, медицинский отсек. Это точно. Оборудование, лампы.

— Как самочувствие? — Из-за какого-то медицинского агрегата появился человек в белом халате, под которым была видна черная с серебристым шитьем форма.

— Где я?

— У нас…

— Я понимаю, что у вас, а кто вы?

— Всему свое время. Все узнаете.