Уже на следующий день в нескольких ганноверских газетах можно было прочитать объявление о том, что одна супружеская пара ищет преподавателя норвежского языка. А ровно через 24 часа уроженка норвежского города Берген дала семье Бенеке свой первый урок. Капитан вдруг начал восстанавливать связи с теми из своих друзей, которые занимались торговлей, судоходством и рыболовством. У многих он просил рекомендательные письма. Когда это было нужно, Бенеке разъезжал на автомашине по всей Германии, завязывая знакомства с нужными людьми. Многие говорили, что господин Бенеке едет в Норвегию на отдых и хочет одновременно изучить эту страну и ее народ. Разумеется, Бенеке выяснил, с какими деловыми кругами, видными семьями и влиятельными норвежскими лицами он сможет общаться. Стремясь выполнить свою задачу как можно лучше, Бенеке не ограничился предварительным знакомством только со столицей Норвегии и такими крупными ее городами, как Берген и Тронхейм. Он раздобыл адреса видных людей и в мелких городах: Кристиансанне, Мандале и Лиллесанне на побережье Скагеррака и даже за 68-й параллелью в городах Вардё, Вадсё и Киркенесе. Ему удалось приобрести около 30 рекомендательных писем. При этом лишь несколько человек из числа его самых близких друзей знали о действительных намерениях Бенеке. Он был осторожен в выборе тех, кому можно довериться.

И друзья помогли. Особенно удивил Бенеке директор отделения фирмы Руршталь в провинции Рейн-Вестфалия А. Г. Виттен, подаривший капитану 100 визитных карточек, на которых Бенеке значился техническим консультантом одного из крупнейших сталелитейных заводов Германии. Это была блестящая находка. Но чтобы выступать в качестве генерального агента той или иной крупной германской фирмы, ему нужно было хотя бы минимально ознакомиться с промышленно-торговым делом и, кроме того, разыскать представителей соответствующих организаций в различных городах. И, надо признать, Бенеке в этом преуспел.

Когда четырнадцать дней истекло, капитан, как было условлено, снова отправился в Берлин. Он рассказал Канарису свой план и похвастался рекомендательными письмами, пачкой визитных карточек и теми сведениями о Норвегии, которые сумели дать ему друзья и знакомые.

Канарис с интересом выслушал доклад капитана. Бенеке просил не менее шести недель для детального ознакомления с Норвегией. Адмиралу это показалось многовато, однако он согласился с доводами капитана.

— Поездка потребует большого багажа, мой адмирал, — как бы невзначай заметил Бенеке. — Мне понадобится много разной одежды, а также смокинги, рубашки и прочее. А все это стоит денег.

И он без дальнейших церемоний попросил адмирала разрешить ему использовать 1000 марок на личные расходы.

Канарис усмехнулся и нажал кнопку.

— Будьте добры, попросите ко мне интенданта, — сказал он вошедшей секретарше.

Несколько минут прошло в молчании. Появился интендант.

— Дорогой Теппеп, вы, конечно, уже слышали, что наш капитан Бенеке едет в Норвегию. Он будет в отъезде шесть недель. Сейчас он зайдет к вам, чтобы получить необходимую валюту. Ему будут нужны не только норвежские, шведские и датские кроны, но и английские фунты и даже американские доллары. А когда вернетесь, — продолжал адмирал, уже обращаясь к Бенеке, — назовете общую сумму израсходованных денег.

И он снова повернулся к интенданту:

— Денежные отчеты капитана Бенеке я буду подписывать сам. Об ответственности можете не беспокоиться.

Интендант не смог скрыть своего удивления; его ужаснуло такое легкомыслие адмирала и откровенное пренебрежение святыми для него бухгалтерскими законами. Но, сделав недовольную мину, он не проронил ни слова. Отвесив подчеркнуто вежливый поклон, интендант покинул кабинет…

Итак, Бенеке отправился в Норвегию. Теперь это был уже не капитан германской армии, а зажиточный турист, обладатель солидного багажа, ушедший на пенсию крупный промышленник, который в качестве акционера поддерживает связи со сталелитейными предприятиями Европы. Именно поэтому его сильно интересует шведская железная руда и порт Нарвик, через который ведется ее транспортировка…

«Германия изучает район Балтийского моря и Скандинавию, имея в виду использовать эти районы в тотальной войне», — писала «Правда» 7 августа 1937 года [16] , то есть как раз в те дни, когда офицер абвера Бертольд Бенеке начал разъезжать по Норвегии в качестве представителя германской сталелитейной промышленности. В то время немецкие самолеты и военные корабли наносили частые визиты в города и порты норвежского побережья. Даже сам военный министр фон Бломберг посетил с непонятными целями город Нарвик и совершил «инспекционную поездку» по Уфутенской железной дороге.

Норвегия рано или поздно должна была стать яблоком раздора. Учитывая эти обстоятельства, германское верховное главнокомандование вынуждено было срочно послать в Норвегию специального человека, чтобы следить за развитием событий непосредственно на месте и чтобы при необходимости заблаговременно подать сигнал тревоги.

Еще 3 августа 1937 года из полицейского управления города Кристиансанна в министерство юстиции и полиции пришло секретное письмо. В конце его рукой начальника городской полиции Руннинг-Тэннесена было приписано: