И как по команде проснулись птицы, и загомонили, защебетали по всему озеру…

На противоположной стороне я вышла из лодки и стала карабкаться вверх на гору, а мокрый кустарник обдавал меня дождём крупных росяных капель.

С ужасом я увидела, как мои лыжные ботинки, починенные Андреем, начинают лопаться, а подошва на одном, сбоку совсем отстала. Что же будет, когда она вовсе оторвётся?..

Конечно, подумала я, если бы я и пошла на юг, всё равно никогда бы мне не дойти до Вологды, а даже, если бы и дошла, то наверняка меня «забрали» бы на железной дороге… Значит пусть будет — что будет, лучше не думать.

Но и так всё кончилось плохо, и гораздо раньше чем я предполагала. К сожалению, я слишком часто что-нибудь делаю импульсивно, а потом уж обдумываю случившееся.

Дело в том, что у меня никогда не было чёткого плана — что делать и куда идти в случае удачного побега. Я целиком полагалась в этом на Андрея. А теперь, когда я оказалась в «бегах» одна, я не представляла, что мне дальше делать…

Я почувствовала, что снова впадаю в депрессию…

Вероятно постоянное чувство голода и убывающие силы (ведь одной брусникой, да изредка попадающейся смородиной всё-таки долго не продержишься!) были тому причиной. Да ещё к неприятностям добавилась неизвестно почему обильно пошедшая из носа кровь.

В общем, на пятый день моей бродяжьей жизни, я неожиданно вышла на какой-то лагпункт, чуть не на самую вахту — так тесно обступила тайга этот маленький лагерь.

И вместо того, чтоб повернуть тотчас назад и бежать в лес, я замешкалась и сделала ещё несколько шагов по направлению к воротам. Тут я опомнилась, повернулась и бросилась к лесу. Но было уже поздно…

Страж на вышке заметил меня и поднял тревогу. Безумные мысли вихрем промчались в голове, и не успев даже толком их осознать и сообразить, что мне делать, я вбежала в лес…

— Стой! — раздалось сзади, и грохнул выстрел. Но полсекундой ранее я зацепилась за корягу и грохнулась на землю… Пуля просвистела где-то над головой и шмякнулась в ствол сосны. Часовой, вроде лося, шумно ломая ветки и сучья подбежал ко мне: — Кто такая?

Я слегка замешкалась с ответом, потом ответила, первое что пришло в голову:

— Была на свидании в Повенецком лагпункте… Оттуда в Пудож шла, да вот какие-то хулиганы напали, отняли деньги, документы, избили — видите кровь… Подвезите меня до Пудожа!..

— А почему убегала?

— Да испугалась я…

Часовой явно подозрительно посмотрел на меня, и тут же спросил: — А к кому на свиданье ездила?

Я наугад назвала фамилию одного из наших актёров, тоже забранного в пересылку в мае, но тут наконец до меня «дошло», и я поняла всю глупость и непоправимость ситуации!

— Полковников?.. — переспросил часовой — Фёдор?

Сейчас проверим. — Пошли на вахту.

Держа винтовку наперевес, он отконвоировал меня к вахте, закрыл за мной ворота и велел подождать. Он вошел в будку, и я услышала, как он крутит ручку старого допотопного телефона, а потом что-то кричит в трубку…

Я поняла, что для меня всё кончено…

Часовой вышел. Ах ты, стерва, мать твою… Бежать решила!

Так, я снова оказалась в лагере…

Начальник лагпункта, к которому меня привели, ни за что не хотел верить мне, что у меня — 58-я. Орал на меня, чтобы я сознавалась, что я — Катька Шилобокова — уркаганка, смывшаяся с какого-то лагпункта и объявленная в бегах уже неделю назад.

…Я-то думала, что о моём побеге знает уже вся Карелия, и патрули разосланы по всем дорогам, чтобы искать и схватить меня.

Впрочем, когда он дозвонился до главного управления, тон его изменился, и он уставился на меня, как баран на новые ворота, потому что такого побега — 58-ой, да ещё женщины к тому же, — быть свидетелем ему ещё не приходилось.

Он велел посадить меня в чулан (не в изолятор!), и вскоре мне принесли туда целую миску горохового супа и кусок хлеба — определенно, харчи конвоя!..

Впрочем, когда меня уводили из кабинета, начальник сказал: — Шаг в сторону — стрелять на месте!

Видимо, он счёл меня важной государственной преступницей.

Вскоре из Медвежки, в легковой элегантной машине светло-кофейного цвета, за мной приехал, и при том безо всякого конвоя — не то сам начальник, не то помощник начальника III-й части Белбалтлага.

— Вот вы какая! — сказал он осмотрев меня, как мне показалось несколько саркастически. Видно, очень уж смахивала я в самом деле на урку, и не была похожа на тех, кто по 58-й! Но тут же он насмешливо — галантно распахнул дверцу машины: