Мы договорились, что будем вести все наши беседы на одном из трех языков – французском, немецком или испанском. Однако я старался, и мне это удавалось, говорить только на французском, на испанском я побаивался, так как мое произношение могло вызвать сомнение. Этим достигалась еще одна цель – столь необходимое мне усовершенствование французского языка, что могло в дальнейшем пригодиться во время моего пребывания в Бельгии.

Несмотря на довольно значительную цену за услуги, запрошенную гидом, я окончательно договорился с ним как об условиях нашей работы, так и о плане ознакомления с городом и страной.

В 1939 г., то есть в год моего посещения Швеции, весна наступила рано, и в апреле было уже очень жарко на улицах красавца Стокгольма, что заставило меня срочно пополнить гардероб. Выезжая из Москвы, я взял с собой демисезонное пальто. Здесь мне пришлось купить габардиновое летнее пальто. Кстати, даже днем я его не всегда мог надевать, было слишком жарко.

Для меня, будущего коммерсанта, было важно узнать все, конечно в первую очередь об экономике страны: что экспортируется, а что импортируется. Мне показалось, что в этой части удалось получить достаточную подготовку. Однако мне предстояло обосноваться именно в Стокгольме. Поэтому большую часть времени я затратил на ознакомление с городом.

Гуляя по городу, я обратил внимание еще на некоторые, казалось бы малозначительные, особенности, по для меня и они были интересными. Часто на тротуаре у жилых домов, особенно в центральной части города, я видел большие молочные бидоны. Честно говоря, я не мог понять, что это значит, почему их выставляют: выносят на продажу или на весь дом завозят молоко? Мой сопровождающий, улыбаясь, пояснил мне, что желающие сохранить свою прекрасную внешность и нежность тела заказывают обезжиренное молоко, а скорее даже сыворотку, и каждое утро принимают в этой жидкости ванны.

Мне очень понравилось наличие различных автоматов, стоящих на улицах. В них можно было купить множество всяких вещей, вплоть до мужских носков, дамских чулок, носовых платков и многое другое. Однако ни в одном автомате не продавались ни спички, ни папиросы. Гид мне пояснил, что в Швеции идет борьба с употреблением алкогольных напитков и курением. Для того чтобы лишить возможности детей и подростков приобрести сигареты, их продажа через автоматы запрещена. Кстати, я нигде не заметил продажи алкогольных напитков. Их можно было получить только по праздничным семейным талонам, выдаваемым специальными отделениями налоговых служб. Алкогольные напитки в дозволенных нормах подавались и в ресторанах к обеду и ужину.

Столица Швеции Стокгольм – резиденция короля, парламента, правительства и большинства крупных фирм.

Зная, что я «мексиканец», гид во время нашей прогулки вдруг мне начал рассказывать о различных послах, обосновавшихся в Стокгольме. Миновав Этнографический музей, мы оказались в крупнейшем естественном парке города – Юргорден. Полюбовавшись его красотами, зелеными насаждениями, планировкой, мы решили посидеть на скамеечке. Совершенно неожиданно к нам подбрели две дикие козочки. Вблизи показался пожилой человек, у которого через плечи продетые ленты поддерживали большую корзину. Мой сопровождающий быстро освоился и подозвал этого разносчика. Мы купили пару пакетиков, в которых находилось то, что любили козочки, и начали их угощать. Они не хотели нас покидать и, даже когда мы уже пошли в сторону, немножко нас сопровождали.

Нам навстречу шла пара пожилых людей. Естественно, я не знал, кто они такие, и не счел нужным поздороваться. Однако мой гид, низко кланяясь, очень вежливо поздоровался с ними и даже, кланяясь пожилой женщине, пропустил их.

Видимо заметив некоторое мое замешательство, спутник задал мне вопрос: «Вы никогда не видели фотографии этой женщины?» Я действительно не видел ни ее, ни ее фотографий, а быть может, просто на них не обращал никакого внимания. «Это мадам Коллонтай – посол Советской России при нашем короле». Я понял, что речь шла об Александре Михайловне Коллонтай, революционерке и впоследствии советском дипломате. Мне вспомнилось о том, что я о ней слышал, когда шел разговор о ее связи с Дыбенко. Мне довелось тогда узнать, что она дочь царского генерала. Несмотря на молодость, она примкнула в революционному движению. Она подвергалась аресту и даже была выслана до революции из России. Больше я ничего о ней не слышал.

И вдруг узнаю, что она является первой женщиной-послом в мире, начав свою дипломатическую деятельность в 1923 г. в качестве полпреда и торгпреда в Норвегии (где она уже побывала тогда, когда была выслана из России) в 1926 г. Короткое время была в Мексике, а затем в 1927 г. вернулась в Норвегию, а уже с 1930 г. стала посланником, а затем послом в Швеции.

Эти сведения можно почерпнуть из многих публикаций и справочных материалов, а вот то, что я услышал тогда, меня поразило до крайности.

Король Швеции Густав V совершенно неожиданно дал согласие на аккредитацию в качестве представителя иностранной державы женщины, а вскоре у них сложились очень хорошие отношения. Мой рассказчик поведал и то, что мадам Коллонтай уважают и даже любят почти все члены правительства и она часто приглашает некоторых из них к себе на неофициальные завтраки, обеды и ужины. Особое отношение к Александре Михайловне якобы было еще вызвано тем, что в Лиге Наций и на других международных конференциях она весьма часто защищала интересы Скандинавии.