Шрифт:
Ольга не находила себе места. Парни уехали еще с утра, а уже было половина шестого вечера. Мобильник Артема не отвечал, а номера Сергея она не знала. Надо было ехать с ними. Нет же, она решила отмыть эту ванну. Сколько моющих средств она извела, прежде чем добилась нужного эффекта. Ванна стояла как новая. Она манила. Оле вдруг захотелось наполнить ее и лечь в теплую воду, прикоснуться к белой эмали всем телом.
Она нашла два железных ведра. Набрала в них воды и поставила греться. Несмотря на то, что это место явно было для ванны, никаких подводок, кроме сливного отверстия в самом углу, там не было. Ничего, по старинке даже лучше. Ей папа рассказывал, что он когда-то давно жил в деревне, и они там мылись в большом тазу. Почти как ванна размерами, говорил папа. Его мама грела воду на печи и заливала туда. И самое странное, что Оля запомнила из рассказа, что они мылись по субботам.
– Сегодня не суббота, – прошептала Оля. – Но так хочется понежиться в ванне.
Пока грелась вода, девушка решила посмотреть телевизор. Она вошла в зал и замерла. В доме, кроме нее, был еще кто-то. Звуки наполнили помещение. Всплески воды, смех и разговоры сплелись воедино, превратившись в гвалт. Складывалось такое ощущение, что Оля попала в какое-то общественное место. Вокзал или рынок. Но откуда всплеск воды, будто кто-то поливался из ведра? Звуки были везде: и в зале, и в спальне, и даже в кухне. Если здесь она видела отсутствие кого-либо, то кухня и спальни были вне ее видимости. Ольга поспешила в кухню. Может, Артем вернулся и льет воду в ванну?
Тишина наступила, как только Ольга вышла из гостиной. Слуховые галлюцинации? Не только. Теперь был запах. Пахло сыростью и паром, если так, конечно, можно говорить о паре. Но она явно, на основе этих запахов представляла огромную баню. Хотя она в подобных заведениях не была ни разу, ее взору предстали ряды лавок, тусклые окна, потрескавшиеся и потемневшие стены и лужи, лужи. Везде лужи, будто бы только что прошел дождь. Пар был кое-где. В основном он шел от… струящейся воды из стены в каких-то странных проемах. Душевые кабинки? Душевые кабинки мелового периода мезозойской эры.
Ольга развернулась к кабинкам и присмотрелась. Почти все они были пусты. Она сделала шаг вперед и наступила в лужицу. И тут же из кабинок начали выходить обнаженные мужчины. Они шли с какими-то странными тазиками к скамейкам. Десятки мужчин, в одночасье заполнившие помещение, не замечали Олю.
И тогда она закричала.
Глава 11
Они услышали крик, когда Артем заглушил двигатель. Серега встрепенулся.
– Это где?
Тихонов прислушался. Когда крик раздался с новой силой, он выскочил из машины и побежал к дому. Ольга выбежала к нему навстречу.
– Что случилось?
Артем обнял девушку.
– Что случилось? – повторил свой вопрос Тихонов.
– Не знаю, – честно ответила Оля. – Их было много…
– Кого?
– Мужчин. Это был сон. Наверное… Какая-то баня, что ли?
– Что она несет? – спросил подбежавший к ним Сергей.
Артем пропустил мимо ушей вопрос друга и обратился к Ольге:
– Это хозяин. Тебе приснилась баня, а навевает сны банник.
Артем отстранился от девушки, будто что-то вспомнил. Потом посмотрел на Серегу.
– Надо закрыть баню. Забить окно и дверь.
– Ты поверил этому старому дебилу? Да он же болен! От него же воняет, как от бродячего пса! Он мылся-то последний раз в тот день, когда его «накрыло». Трупы, ползающие по стене… Он что, думал, мы в это поверим? Хотя ты-то поверил.
– Мне кажется, ты подзабыл, кого мы видели в ванне в ту ночь, когда пропал Мишка.
– И кого вы видели? – Оля дернулась, скинув руки Артема со своих плеч.
– Неважно.
– Нет, ответь, – стала настаивать на своем Оля.
– Вику мы видели, – ответил Сергей. – Без головы.
Ольга, открыв рот, начала отступать назад.
– Вы… Вы… с ума сошли?! А где она теперь?! Что с ней?!
– Это была всего лишь галлюцинация, – попытался оправдаться Артем, хотя не мог понять, в чем его вина.
– У обоих?! – недоверчиво спросила Ольга.
Артем пожал плечами.
– Но ты мне ничего не рассказывал… Все! Я уезжаю!
Девушка побежала в спальню и уже через минуту вышла.
«Она готовилась к отъезду, – подумал Артем. – Она была готова уехать в любую минуту. Просто не было подходящего момента».
Тихонов не сказал ни слова, он просто отошел в сторону, пропуская ее к двери. Оля прошла и остановилась, будто что вспомнила.
– Ключи, – потребовала она и протянула руку.
Артем отдал ей связку и вошел в кухню. На душе было гадко и горько. И будь он в доме сейчас один, наверняка разрыдался бы, как десятилетний мальчишка в ту ночь, когда не стало мамы.
Она ушла, а Тихонов стоял, глядя на ведра на плите. Вода парила. Серега подошел и отключил газ.
– Может, догонишь? – бросил Проскурин, снимая ведра с плиты и ставя их на пол.